— Хорошо, князь, — наконец, говорит он, как скажете.

— Я буду ждать за дверью, — говорит Каэн, целует мою руку и покидает комнату.

Оставшись наедине с Тайделом, я чувствую странную неловкость, причина которой мне не вполне ясна.

Я и так нечасто остаюсь наедине с посторонними мужчинами, а Тайдел еще и странным образом волнует меня, что кажется мне совсем неуместным, так что. я гоню эти чувства от себя изо всех сил. Взгляд его понимающих глаз словно бы захватывает меня в плен и странный внутренний трепет возникает сам собой, вопреки моему желанию .

Мой бог, я не должна этого испытывать. Чего бы ни произошло между мной и Каэном… Это нехорошо…

— Сядьте, пожалуйста, княгиня, — говорит он мягким голосом и я послушно сажусь.

— Я не хотел, чтобы ваш муж знал, — начинает говорить он, — но для меня очевиден один факт, который крайне тревожит меня.

— О чем вы? — спрашиваю я, чувствуя, как сердце мое начинает биться часще.

— Кто-то насылает на вас порчу, — говорит он, — и происходит это уже давно.

Я удивленно смотрю на Тайдела,, не понимая о чем он говорит.

— Что значит порча? Вы хотите сказать, что…

— Магия, очень плохая магия. Черный туман, о котором вы мне рассказали. Я узнал, что это такое и лично у меня нет ни малейшего сомнения в том, что кто-то специально травил вас очень долгое время, незаметно, по капле, каждый день.

— Травил? — я прикрываю рот рукой, чувствуя, как по спине бегут неприятные марашки.

Тайдел садится напротив меня и жестом просит дать ему руку.

— Давайте проверим.

Я послушно кладу руку на его протянутую ладонь и он одной рукой берет меня за запястье, а пальцами другой, проводит по линиям на ладони.

— Закройте глаза, пожалуйста, — говорит он, — я покажу вам.

Я закрываю глаза и чувствую, как от его руки идет странное тепло, которое вливается в меня.

— Сосредоточьтесь на остатках тумана, если он еще есть. Вы видите его?

— Нет, — говорю я.

— Попробуйте приглядеться.

Я долго сижу с закрытыми глазами, ощущая тепло руки Тайдела и наконец, где-то на самом краю восприятия, я начинаю чувствовать тонкие завихрения черного тумана, который никуда не делся, но лишь затаился в глубине.

— Я вижу его, — говорю я дрожащим голосом.

— Теперь я усилю поток энергии, — говорит Тайдел, — не пугайтесь.

Сразу же после его слов, я начинаю чувствовать, что туман, завивающийся кольцами и спиралями, начинает съеживаться, отступать назад, словно армия, покидающая свои позиции и отступающая в страхе.

— Я чувствую, — шепчу я, — вы подавляете их. Они отступают.

— Лишь на время, — с горечью в голосе говорит он и отпускает мою руку.

Стоит ему сделать это, как я сразу вижу, что они возвращаются на прежние места, раздраженно извиваясь и пульсируя, заполняя чернотой то место, откуда только что отступили.

— Чем больше ослаблен ваш дух, тем проще им завладеть вами. Но вы сильны, как сильна ваша вера, и тот кто затеял недоброе против вас, почти не меет шансов.

— Вы говорите, почти? — я открываю глаза и смотрю на Тайдела.

— Даже самого сильного человека можно сломать, если применить достаточное усилие.

— Но кто это делает? — спрашиваю я умоляюще.

Тайдел лишь пожимает плечами и вздыхает.

— Если бы я знал, я бы сказал вам. Но это может быть кто угодно.

Нехорошая мысль закрадывается в мое сознание и я спрашиваю шепотом:

— Вы думаете, что это может быть даже кто-то из моих близких? Поэтому вы не хотите говорить Каэну?

— Я не могу даже предположить, для чего бы князю пришла в голову такая безумная идея. Я не хочу говорить ему лишь потому, что он, если сейчас узнает об этом, начнет подозревать всех вокруг, и, учитывая его вспыльчивый характер, может натворить бед. У него немало врагов, и сейчас нам не хватает только междоусобной войны между князьями.