Нет. Решил, что удержусь. Приучу к себе. Испытав такое удовольствие один раз, она станет жаждать его снова, распаляться быстрее. Просто возьму её – испугается, но если сперва покажу, как хорошо может быть, консумация пройдёт приятнее для нас обоих.

Главная проблема в том, что делать со ставшими слишком узкими штанами. Нужно с этим разобраться.

Возвращаюсь в комнату. Эйлис всё ещё прячется под одеялом и смотрит на меня испуганно, будто боится наказания. Это немного отрезвляет.

– Что? – наклоняю голову к плечу.

– Зачем ты… так со мной?

– Как так? Делаю тебе приятно? – усмехаюсь я, а мысли снова текут в направлении желания. – Потому что хочу, чтобы тебе нравилось. Я не насильник.

– А если мне не понравилось?! – рычит она.

– Тогда ты не кричала бы так страстно, – растягиваю губы в ухмылке. – Не цеплялась бы в плечи, не двигала тазом навстречу. Не ври, Эйлис. Никогда не ври мне.

Краснеет, и подтягивает одеяло выше. Проклятье, может всё же сорвать его с неё? Мне уже физически необходимо взять кого-нибудь. Ещё немного и на служанок заглядываться стану.

Нет. Держись.

Эта девчонка изводит меня, но я не могу так поступить с истинной.

– Меня не будет на обеде, – предупреждаю её. – Работа, нужно подготовиться к завтрашнему вечеру. Но тебе же лучше. Пообщаешься с матерью, братом. Вам будет даже проще.

– И что мне сказать? – хмыкает Эйлис. – Про твою Милу.

– Что хочешь. Правду.

– Маме это не понравится.

– И? – поднимаю бровь.

Эйлис мрачнеет и отворачивается. Да уж. Похоже теперь всегда так будет. Стоит упомянуть одну женщину при другой, обе злятся.

– Я обозначил тебе свою позицию. Если что-то изменится, сообщу.

Выхожу из комнаты и иду к кабинету. Завтра моя очередь кормить падальщиков. В течение всего года сильнейшие Дома Двуликих посещают обычно более мелкие и слабые семьи. Бывает, что приезжает и кто-то из крупных игроков, как, например, в моём завтрашнем случае, но чаще всего на это просто нет времени. У меня вот нет, а грёбаные лорды востока, видимо, сидят без дел.

Мы с ними давно не можем поделить один спорный участок гор. Изначально он принадлежал моей семье. Потом прадед принял лишнего и проиграл горы в карты. Все эти годы восточникам не было до них никакого дела, сомневаюсь, что они вообще бывали в тех местах, а после я решил выкупить их назад. Ударили по рукам, рассчитались и когда сделка была завершена формально, к ним утекла информация о том, зачем всё это. И двуликие расстроились. Поняли, что продешевили. С тех пор роют под меня.

– Ваша светлость, – в кабинете ещё дожидается полный мужчина с суетливым взглядом.

– Прошу прощения, возникли… дела, – я сажусь за стол.

– О, ничего страшного, – заискивающе улыбается он, снова кланяясь. – Я прождал совсем немного. Чай был чудесным, ваши слуги просто мастерицы.

Ещё бы.

– Показывай. Как тебе сырьё?

– Восхитительно! Камни безупречные и чистые. Одно удовольствие работать!

Он раскрывает и кладёт передо мной бархатные подносы с украшениями. В глазах сразу начинает рябить от мерцания действительно очень ярких и чистых самоцветов.

– Хорошая работа, – не отказываю себе в удовольствии поднять колье и посмотреть, как камни ловят блики свечей. – Насколько разработаны шахты?

– Только начали, – мужчина разве что не подпрыгивает от восторга. – Место замечательное! И как вы разглядели эту жилу?

– Повезло, – сдержанно улыбаюсь я, изучая работу ювелиров. – Продолжайте согласно графику. Обо всех накладках сообщать напрямую.

– Будет исполнено, – кивает тот. – Желаете опробовать что-то? Слышал, вы покинули строй холостяков.