— Пошли, — взял я ее за руку и потянул к входу в аэротрубу. Мы вошли в еще одну комнату меньше, где я надел на Иришку шлем, себе тоже и открыл дверь в прозрачную высокую трубу с полом из сетки.

— Ложись, — показал я ей, и она посмотрела на меня, как на ненормального. Вздохнул и лег сам, показывая, как нужно. Иришка легла рядом, вытянув руки, и одну я взял в свою, оборачиваясь к Роману и делая знак большим пальцем вверх. Под нами зашумело, затрещало, и снизу пошел сильный столб воздуха, начиная приподнимать нас с решетки. Иришка рядом что-то пискнула, видимо, но слышал я ее едва, только крепче вцепилась в мою руку и мы полетели.

Наш полет длился всего десять минут, но за это время я успел показать Иришке несколько акробатических трюков, делая сальто и кувыркаясь. Иришка летала звездой, раскрыв руки, и я видел, как она улыбалась. Я немного покружил ее, кувыркнувшись под ней, и Роман стал убавлять напор, вскоре мы снова лежали на решетке. Я вскочил, помогая встать Иришке, и потянул ее к выходу, где стащил с нее шлем.

— Ну как? — улыбаясь, спросил ее, поправляя растрепанные волосы.

— Супер! — улыбнулась она, — А можно еще?

— Все, что хочешь, моя принцесса, — сказал я ей, наклонившись к ее ушку и целуя шею.

— Захар, — чуть уперлась в меня кулачками Иришка, — Ты слишком, настойчив.

— Не могу удержаться, — ответил я, отстраняясь от нее, — Ты такая сладкая!

— Мы идем летать или нет?

— Идем, — с тяжелым вздохом ответил я, терпеть так, терпеть, что тут сделаешь.

Мы еще пару раз поднялись в воздух теперь уже в вертикальном положении, пока не сказали себе, что хватит. Я отвел Иришку в раздевалку, откуда был выгнан, пока она снимала комбинезон. Затем Иришка вышла и ждала, когда переоденусь я. Мы попрощались с Романом и пошли к моей машине. Я должен был отвезти Иришку обратно на Молодежную, ее машина осталась там. Внутри я не сдержался, притянул Иришку к себе, целуя ее губы, лицо, щеки, шею.

— Я хочу тебя, не могу ничего сделать, — шептал я ей, чувствуя, как она отвечает мне, прижимаясь всем телом.

— Захар, — шептала Иришка, обвивая руками мою шею и затылок, — Что ты делаешь со мной? — с тихим стоном выдохнула она мне в губы, чтобы окончательно я утонул в желании к ней.