– Тебе, может, и детское, ты же не работаешь. А я вкалываю как не в себя, устаю сильно, – ворчит брат. – Чего тебе?

– Вень, а я вообще-то сына родила, – сообщаю ему. – Так что ты теперь дядюшка.

– Да ладно? – Венька сразу просыпается. – Что ж ты молчала! Погоди, тебе ж вроде рано еще?

– Ну, так получилось. Мы, конечно, думали, что попозже, но сын оказался торопыгой. Назвала Львом, Лёвушка.

– Ну ты даешь, сеструха, получилось у нее. Поздравляю! Димка счастлив наверняка, он так ждал!

– Дима? Дима, наверное, счастлив, да, – хриплю в ответ, потому что голос внезапно садится.

– Не понял? – настороженно спрашивает Веня. – В смысле – наверное? Он не рад что ли?

– Вень, я тебе что звоню, – перевожу разговор. – У вас квартира Оксанина свободна? Не сдаете сейчас?

– Тааак, – протягивает брат. – Линка, ты что учудила опять?

– Почему это я учудила? – обиженно спрашиваю его. – Вот чуть что, так сразу Лина виновата.

И мы, несмотря на ситуацию, смеемся. На самом деле, мы с братом дружим. У нас разница в пятнадцать лет, и он ко мне относится как к несмышленой младшей сестре-«занозе в одном месте». И он, как ни странно, всегда меня защищал перед мамой, у которой во всех проблемах была виновата я одна.

– Лин, а если серьезно, что случилось? И где вы с мелким сейчас?

– Всё сложно, Вень, – я уклончиво отвечаю. – Мы с Лёвушкой у мамы сейчас.

– И вы, конечно же, поругались, – даже не спрашивает, а утверждает Веня.

– Да как сказать… Она нас выгнала. Правда, милостиво разрешила переночевать.

– Что?! – пораженно выдыхает Веня. – Она совсем что ли сбрендила? Так, ладно, я с ней потом поговорю. Квартира свободна. Тебе когда нужно?

– Завтра утром уже хочу уехать отсюда.

– Понял. Сама справишься, доедешь, или приехать за вами?

Я задумываюсь. А ведь я и правда не подумала, как с младенцем буду добираться до новой квартиры.

– Приехать, – потеряно соглашаюсь.

– Ох ты ж, кнопка. Ну ждите меня завтра утром. Я заодно и детское кресло захвачу. И Лин…, – он смущенно замолкает на мгновенье. – Чтобы у вас с Дмитрием не случилось, он – отец. И он очень ждал вашего малыша, не меньше тебя. Я знаю, он со мной делился, когда… впрочем, не важно, когда. Так что ты учти это. Поняла?

– Поняла, – спорить с ним бесполезно, и я покорно соглашаюсь.

– И Лин…

– Ну что, еще будут наставления старшего братца? – ворчу я.

– Нет, – смеется он. – Просто держи хвост пистолетом, – говорит он нашу детскую мантру.

– Хорошо, – смеюсь я. – Спасибо, Вень. Хорошо, что у меня есть старший брат.

Когда он отключается, просыпается Лева и требовательно кричит. Кормлю нетерпеливого сына, и он опять засыпает. Перекладываю его обратно в кроватку, а сама сажусь на диванчик и думаю.

Слова брата о том, что Дима – отец ребенка и тоже его ждал, отдают болью в груди. Ведь мы тогда оба ждали, уже любили того, кто жил в животе, разговаривали с ним. Тогда наши дни были до краев заполнены любовью и заботой. Что же случилось? Чего тебе не хватало, Дима?

И тут я понимаю, что не вернусь. Не могу простить. По крайней мере, сейчас. Возможно, настанет день, когда мне не будет так больно от его предательства. Когда-нибудь. К тому же, мы все равно будем видеться. Я не смогу отказать ему быть с ребенком, не имею морального права. Он действительно ждал и любил сына уже тогда.

Я слишком люблю его, чтобы мириться с изменами.

Эта мысль приходит неожиданно, ударяет наотмашь своей простотой, и я замираю, глядя в одну точку. А ведь правда. Я очень сильно люблю Диму, до сих пор, несмотря ни на что. Именно поэтому мне так больно от его предательства, иначе бы не среагировала так остро.