Осмотрев бедолагу и потрепав его по голове, уже собираюсь идти к машине. Вижу, как к ней стремительно бежит муж и залезает на водительское место. Становится обидно до жути. Ну вот ему жалко, что ли???

Дальше едем молча, у Сергея мрачно торжествующий вид. Это ужасно бесит. Детский сад, штаны на лямках.

У края залива справа вдалеке серебрятся и сверкают на солнце полусферы.

- Что это? - забыв про обиду, показываю на них.

- Похоже на глэмпинг. Скорее всего, очень крутой. В таких местах просто так не построишься.

Сергей по-прежнему злится. На людях старается этого не показывать, что не мешает ему рычать на меня, пока ставим палатку. Растягиваю её неправильно, колышки подаю не так, вещи распределяю под тентом криво. Достал! Проходящий мимо Дарий только неодобрительно качает головой, но, слава богу, не вмешивается.

После ужина в лагерь заваливаются дайверы с вкусняшками. Все сидят "на кухне" и трепятся, бренчит гитара, я дремлю. Устала с дороги, от постановки лагеря, придирок мужа и мелкой работы по кухне. Кроме меня, особо никто помогать повару не спешит, а я понимаю, что готовить на почти двадцать человек дело непростое.

Дарий всё время крутится рядом, чистит картошку, помогает таскать воду, приносит стул, когда видит, что я на корточках режу салат. Сейчас он активно общается с парнями, особенно с одним, явно хорошо знают друг друга. Муж выходит из палатки, ну и хорошо. Устала за сегодня от него. Прикрываю глаза, слушая мерный гул голосов.

Хорошо тут. Ветер приносит запах моря, йода, трав и чего-то дикого, сурового. Сколько так сижу - не замечаю. Начинаю мёрзнуть, но вставать лень, потом.

- Ты похорошела, Смола.

Глухой, гортанный голос резко вытягивает из сна. Дёргаюсь. Дарий нагло склоняется и демонстративно втягивает воздух около моей шеи. Чувствую прикосновение кончика его тёплого носа к коже, смолистый запах ветивера и разбегающиеся по телу мурашки.

– М м м, а пахнешь, как в детстве.

Тянет заговорщецки прошептать: "Боже! А ты как пахнешь!!!" Хочется его всего вдохнуть. Обожаю эти ноты в парфюмах. Они ассоциируются с чем то сексуально - мужественным, дерзким, вызывающим и надо признаться, очень идут Дарию.

Внутри бушует пламя, снаружи его сковывает лёд. Отчаянно начинает покалывать кожу лица и рук. Отчётливо вспоминаю эти давно забытые предвестники паники, которая охватывала каждый раз, когда он приближался.

- Вот только мужу своему, видимо, не нужна, раз он изменяет! Печаааль!

10. Глава 9. Попытка соблазнения

Первый вечер в лагере. Продолжение.

- Повтори! - весь сон и очарование ароматом слетают, словно паутина от втягивающей силы пылесоса.

- Что именно ты не расслышала? Мне вот ещё в школе было интересно - тормоз ты или тщательно маскируешься?

- А? Да? А мне в школе было интересно - ты козёл со всеми или только мне такая честь?

- Лукавишь, Смола! Я прекрасно дружил с девчонками, просто ты не "вписывалась" в общую "нормальность".

- Ха! Ты тоже!

Дарий пододвигает стул и садится вплотную ко мне. Смолисто-горький запах ветивера окутывает тягучим облаком, не давая, сосредоточится. Берёт со стола чей-то увесистый охотничий нож и пробует лезвие, с едва заметным причудливым узором, на остроту. Внутри пронзает болезненное чувство. Будто ощущаю на себе, как он обрезается, но наяву ничего подобного не происходит. Во время работы умею отключать эту свою особенность, сейчас не успеваю.

- Будем и дальше беседовать о делах давно минувших дней? Смотрю, гульбища драгоценного мужа тебя не сильно удивляют. Привыкла? - зло сощуривает глаза и вдруг с размаху кидает нож в отрытый полог "кухни". Тот пролетает несколько метров и вонзается во вкопанный столб, на который намотана верёвка — растяжка крыши палатки. Не выдержав своего веса, нож падает на землю.