А он касался так нежно, как никогда ранее… Так, как никогда не позволял себе в браке. Потянув за руку, повалил животом на стол, полный муки. Горячие губы мягко спустились по позвонкам к ягодицам, по внутренней части бедра к клитору. Когда зубы Влада сомкнулись на горошине, я замерла в удивлении. В браке бывший никогда не «опускался» до куннилингуса. Как-то я заикнулась на данную тему и получила четкий ответ, что это недопустимо. Не по-мужски.

Сейчас же его руки раздвигали мои бедра, а язык вылизывал плоть, как голодное животное. Будто от этого зависела его жизнь.

— Я ничего не чувствую, — произнесла я. — Ты сам видишь.

Он тяжело задышал. Выпрямился. Звякнула молния. Горячий член ударился о ягодицы. Он вошел в меня резко и быстро. Так, как я раньше любила. Влад делал все, как раньше. Только было уже совсем иначе.

— Ну же, — приказывал он, — кончай! Кончай!

Я контролировала каждую свою эмоцию. Не давала отпустить ситуацию. Он старался. Полчаса, час, полтора… Часы неумолимо тикали.

Наконец, с рыком, он кончил. Вышел из меня. Оделся и быстро направился к выходу. Молча, словно заведенный робот, я выровнялась и собрала на теле лохмотья разорванного платья.

— Как низко ты пал, Влад… — прошептала я вслед удаляющемуся мужчине. — Теперь тебе надо выпрашивать секс. Ты жесток, но слаб.

Он замер на секунду, а потом ускорил шаг. Дверь захлопнулась с грохотом. Крючки со сковородками оторвались, громко падая на пол. Мука столбом стояла в комнате. А я улыбалась. Это была моя первая победа.

****

Праздник в доме Влада был роскошным. Собрались все сливки мира бизнеса со своими красивыми ухоженными женами. Гостиная преобразилась. Там звучала легкая классическая музыка в исполнении известного оркестра. Шарики, розы, флаеры голубых и розовых цветов украшали периметр.

Не думала, что размах события так сильно меня ранит. Ударит под дых. Вызовет слезы. Заставит запереться в туалете, долго и тщательно приводить себя в порядок…

Ведь этот праздник должен был быть моего ребенка. Его должны были ждать и чествовать! Ему петь песни, дарить пинетки, писать милые записки в книге пожеланий... А что теперь? Что ждет маленькое сокровище? Ополоумевший отец. И мать, не способная даже вырваться на простое УЗИ. Что уж говорить о содержании малыша.

— Ты справишься! — прошептала я себе прямо в зеркало. — Все будет хорошо!

А потом вышла из заточения и скрылась на кухне, где всячески избегала торжество. Каждый раз, слыша поздравления, сердце сжималось так сильно, что нечем становилось дышать.

— Алла, — Света одернула меня от мирного натирания тарелок, — нужна срочная помощь! Я уже не справляюсь. Умоляю!

Не дожидаясь согласия, девушка всучила мне в руки кувшин с напитком и убежала раздавать шампанское. Кувшин следовало отнести и поставить в самый центр зала.

— Вот черт… — замерев перед дверью, я ощутила нерешительность. Ноги проросли к месту. А вдруг кто-то меня узнает? Вдруг все придумал Влад, желая в очередной раз поиздеваться?

Но я пошла. Стало стыдно. Другие работали, а я пряталась…

Шаг… Шаг… Еще шаг… Перепуганные глаза направленны в пол. Голоса других сбивают. Отвлекают немного от огня в груди. Я с ужасом ждала, когда кто-то закричит: «Ой, а это ведь бывшая Влада? Та самая неудачница?». Но ничего этого не было. Стены давили, руки тряслись. Капли расплескивались на пол.

Лишь поставив кувшин на нужное место, я выдохнула. И поняла, что не учла одного. Люди из мира Влада были такими же, как он. Наглыми, самоуверенными, дерзкими. Прислуга дня них не человек. Нечто бесполое. Недостойное даже взгляда. На меня никто не смотрел.