- Всё ясно, Юр. Нашли козу отпущения, да? – так это звучит горько и отчаянно, что он опускает глаза.

- Я выбил для тебя три оклада, бился до последнего. Никаких лишних записей, всё по соглашению сторон, но нужно уйти прямо сегодня и без скандала.

Триста тысяч не так уж и плохо, зная, что могли бы не дать ничего. Но у меня не будет работы перед новым годом и после него какое-то время. Денег нет совсем, съемная квартира и щенок на руках, а новую работу искать – пока сил нет. И помочь глобально некому.

- Хорошо. Я не буду подавать на компанию в суд, пакостить тоже не буду. Подпишу всё сегодня, соберу вещи, но хочу трудовую на руки и деньги наличными. И ни слова о том, что у тебя не было выбора. Для всех я ушла сама.

- Я договорюсь. Прости, Ева. Это очень несправедливо, - Юрий тяжело вздыхает, прикрывая глаза ладонью, и я понимаю, что он чувствует еще и стыд. Но это не ему должно быть стыдно! Это два голубка резво выбрасывают меня из моей же жизни.

Да пошло оно всё к черту!

К концу рабочего дня, вещи собраны в большую коробку и я, вроде как с позором, но совсем без него, выхожу из здания.

Простые смертные думают, что я сделала это сама. Я сделала всё, чтобы моё увольнение не выглядело так, как хотела бы эта курица. Бухгалтерия видела приличное выходное пособие, я собиралась уверенно и с улыбкой, в обед сходила за воздушными шариками и сейчас они у меня в руке, будто я что-то праздную.

В целом, так и есть.

Это начало моей новой жизни, осталось только штамп о разводе получить, это единственное, что теперь связывает меня с мужем. А фамилию его я себе пока оставлю, его родители не виноваты в том, какой у них получился сын. Сами-то они чудесные люди, которые пока ни о чем не знают.

В кармане у меня зарплата за три месяца и еще отпускные. Должно хватить на время поисков новой работы. Хорошо, что тут не нужно дорабатывать . Сплошные плюсы.

Конечно, я уговариваю себя, максимально ищу бонусы, потому что очень тяжело сдерживать слёзы, дышать и держать лицо в целом. Несправедливо! Несправедливо!!!

Внутри я кричу и бьюсь в истерике, а снаружи с улыбкой иду к такси с охапкой шариков. Поставив коробку на сидение, я оборачиваюсь и легко выхватываю из множества лиц в окнах ту самую Жилкину. Третий этаж, мрачное лицо, розовое платье.

Я отпускаю связку шариков в небо, улыбаюсь, машу всем рукой на прощание. А потом радостно показываю Ольге средний палец. Отлично, она заметила, вон как её перекосило. То что нужно.

С чувством удовлетворения, я сажусь в такси.

Всё.

Можно трогаться от старой жизни к новой.

11. Глава 11.

- Ну что, Булка, теперь только ты и я.

Мы сидим в любимом кресле, в нашей уютной квартирке, щенок корги лежит, свернувшись на моих коленях, а я смотрю в окно. Встретились два одиночества, получается.

Вечер, пора бы уже погулять, но у нас идиллия. Успеем еще.

- Привет, как ты там? – в телефоне слышится голос Даши.

Да, как я тут? Кажется, нормально. Без работы, без настроения и без перспектив. Зато с творческими потугами. Уже третий день я ничего не делаю, просто шуршу понемногу дома в ожидании нового года, гуляю с Булкой дважды в день и всё время хочу то плакать, то творить. Плачу редко, а вот творю – очень часто.

У ног валяется кипа лоскутов от рубашек Миши, рядом стоит коробка с нитками и еще одна, побольше, с пуговицами. Я же хорошо шью, а еще лучше рисую, но как-то в голову не приходило сильно-то этим заниматься. Особенно учитывая Мишин скептический взгляд на это. Да и отсутствие времени играло большую роль. А теперь вот… зашибись, сколько у меня времени.