Там как раз молодожены фотографировались на крыльце.

И это было что-то невероятное, нас ждали внутри и на нас пялилась вся огромная толпа гостей, я требовала, чтобы Давид спустился…

А потом он сорвался, все ветки содрал по пути и упал.

Мы всех там переполошили. Зареванная девчонка и мужчина в элегантном рваном костюме, весь в ссадинах.

- Такая любовь, - сказали они, - заслуживает второго шанса.

Я тоже так решила.

- Чего загрузилась, кнопка?

Ветер бросил в лицо волосы, и Макс поймал упавшую мне на щеку прядку. Заправил мне за ухо.

- Простила или не простила – мое дело, - отодвинула его руку.

- Кто же спорит.

- Вот и нечего тогда.

- А что я такое сказал? – Макс изогнул густую бровь. – Просто констатировал. Что ты этого козла простила.

- Козел он или нет…

- Да.

Разозлилась.

И тут же фыркнула в ответ на его усмешку.

- Максим, ты не меняешься.

- Разве? – он взъерошил волосы. – По-моему я стал сексуальнее.

Спрятала улыбку.

Двинулись вдоль парапета.

Погода паршивая, на набережной никого, кроме нас, и я чувствую себя героиней шпионского фильма.

- Спасибо тебе, - выдохнула.

- Пока не за что, Лиля.

- Есть. Я бы одна долго не продержалась. Постоянно думаю. Может, зря мы? Уже столько дней прошло, а Давид…

- Вечером тебе на работу? – перебил Макс.

Кивнула.

Он больше ничего не спросил – я знаю сама.

Если Давид поедет к любовнице… то это случится сегодня.

ДАВИД

- Хочешь, приеду сегодня к тебе в ресторан? – остановился у жены за спиной.

- Зачем? – Лиля удивилась. Отложила помаду. – У тебя же операция была сложная. Ложись, отдыхай. Пиццу закажи.

Она поправляет обтягивающее платье, я разглядываю ее хрупкую фигурку.

Операция, правда, была не из легких. Как и вся эта неделя. Между мной и женой творится какая-то чертовщина.

Какая - я пока не могу разгадать.

И если в поведении Лили виноват этот татуированный придурок, с которым мы на юбилее школы столкнулись – я рук не пожалею, разукрашу его снова.

- С тобой хочу, - сказал, когда Лиля потянулась к вешалке. – Посижу тихонечко в уголочке, поужинаю. Заодно послушаю, как ты играешь.

- Ты же не любишь? – жена сощурилась.

- Я могу не любить твою скрипку и любить тебя.

- Нет, так не бывает, - заспорила Лиля, одеваясь. – Ты либо все во мне принимаешь, либо ничего.

- Милая, - засмеялся и за талию притянул ее к себе. – Где эту глупую философию вычитала?

- Это не глупо, - жена нахмурилась.

- Ну смотри. Ты меня любишь?

- Да.

- А импланты в груди моих пациенток?

Лиля моргнула.

Поднялась на носочки и мне в лицо выдохнула.

- Давид, знаешь что? Иди ты в ягодицы. Своих пациенток. Ладно?

Оттолкнула меня. И застегнула пальто.

- Любимая, а в чем разница? – спросил, опомнившись. После этой грубости. Надавил на ее плечи, заставляя опуститься на пуф. Присел на корточки перед Лилей и достал сапоги. – Твоя музыка – это искусство. Мои операции – тоже, в своем роде. ты не любишь силикон, а я скрипку.

Помог ей обуться.

Вместе выпрямились.

- Не надо ехать со мной, - остановила меня жена, когда я потянулся за пальто. – Или я в следующий раз приду к тебе в кабинет с электрической плиткой. И пока ты импланты в ягодицы зашиваешь, буду тихонечко, в уголке, завтрак для тебя готовить. Да? Пока.

Лиля рывком открыла дверь и вылетела на площадку.

Створка захлопнулась.

Однако.

Пинком запустил свои ботинки под вешалку.

Что я не так сделал, чем мою принцессу обидел?

Это я виноват?

Наверное, да.

Ради нее я порвал со всеми и теперь нервный. Это сказывается, нет во мне легкости. Лиля чувствует. И тоже волнуется.

Мне надо восстановить равновесие.

Сегодня же.

Иначе никак.