Но Владика все же не оставляет в покое мысль, что мы когда-нибудь могли бы вновь сойтись. Однажды, год назад, после дня рождения Саши, он подошел ко мне со спины, когда я пыталась отковырять высохший торт со своих любимых тарелок, нежно поцеловал в шею и обвил кольцом мою талию:

«­– Заметила, как счастлива была сегодня Саша, когда оба ее родителя были рядом с ней? – его томный голос звучал где-то над ухом, а руки блуждали по моей талии и даже сквозь плотную ткань своего платья, я чувствовала их жар.

– Да, но радовалась она от торта с Леди Баг и аниматора в костюме Супер-Кота, – к горлу моментально поднялась тошнота и я поспешила бросить намыленную губку и немытую посуду в раковину, развернулась к нему лицом и попыталась убрать его руки со своего тела.

– Саше нужна полная семья, – на этот раз произнесено твердо с нотками обиды. Его задело то, что спустя столько времени я так остро реагирую на его прикосновения.

– У Саши есть мама и папа, а то, что они живут раздельно – не имеет никакого значения.

– Ты меня никогда не простишь? – он смотрит на меня прямо, не скрывая плескающейся боли во взгляде.

Простить? Человека, который изменил мне с родной сестрой?

– Мы сто раз это обсуждали. Нет, – я отворачиваюсь и вновь включаю кран. – Не забудь завтра отвезти ее на гимнастику.»

– Мам, я все съела. Можно мне теперь конфетку?

Высокий голос ребенка выдергивает меня из размышлений. Я киваю, и моя девочка аккуратно спрыгивает со стула, подходит к кухонному гарнитуру и открывает нижний шкафчик.

– Что с тобой? – взгляд бывшего мужа находит мой. – Ты сегодня какая-то странная.

– Все в порядке.

Когда после ужина Владик проводит время со своей дочкой, собирая пазлы и катая ее на своей спине, я заполняю посудомоечную посуду и все время думаю об Артеме. Зачем он вновь появился в моей жизни? Для чего нужно было разрушать этот покой, который я создавала годами? При мысли о нем мой взгляд рефлекторно падает на дочь, которая в данный момент смеется во весь голос, пытаясь отбиться от щекотки Владика. Как мне спокойно смотреть на своего ребенка, зная, что мужчина, которого я искала все эти года, теперь совсем рядом?

– Мам, а Лика сказала, что у меня неправильная семья, – Саша сонно зевает и смотрит на меня из-под полуопущенных век. Все-таки моя девочка за сегодня утомилась намного больше прежнего. Я поправляю детское одеяло и натягиваю его повыше, накрывая голые плечики Саши.

– Почему она так сказала?

– Потому что ее мама и папа спят в одной кровати, а мой папа живет в другом доме. Мам, а почему папа всегда уезжает и не остается с нами?

Детский вопрос застал меня врасплох. Я думала, что стала достаточно мудрой, чтобы знать, как ответить своей дочке, но сейчас мне очень трудно подобрать слова.

– Потому что он очень много работает и у себя дома ему оставаться намного удобнее, чем ехать до нас. Мы же очень далеко живем от его работы.

– Может ему лучше бросить эту работу? И тогда он сможет всегда жить с нами, – Саша вновь зевает и закрывает глаза.

– Может… Поговорим об этом завтра.

Я целую дочку в лобик и выключаю светильник на прикроватной тумбе. Выхожу из детской комнаты закрываю за собой дверь, оставив лишь небольшую прощелину на случай чего. Я знаю, что это неправильно. Я не хочу, чтобы мой ребенок чувствовал себя неполноценным. Я совру, если скажу, что не пыталась простить Владика за его измену: я проходила множественные курсы, работала с психологом, чтобы вернуть хоть какие-то чувства к этому человеку – и скажу, что ничего из этого не вышло. Ни-че-го.