Диана бежит по коридорчику с игрушкой в вытянутой руке. Так летают ее пони.

Я сижу на кухне и согреваю себя кофе. Нет, это чувство обманчиво. Сломанные ногти не дают забыть. Не дают забыть и занозы в руках, которые я вынимаю пинцетом для бровей. Внутри растет животный страх. Ужас накрывает с головы до пят, когда вдруг чудится, что сейчас откроются ворота и приедет муж.

У меня нет ни денег, ни родителей, готовых обеспечить мне убежище. У меня есть только ребенок и страх, что с ним что-то случится.

Словно часовой на посту я пила кружку за кружкой, боясь того момента, когда к дому подъедет машина. Но она так и не подъехала. Зато пришла няня.

- Мама! А ты что? Не спала? – пристает Диана. Она карабкается на стул, а я вспоминая про завтрак и быстро разогреваю его в микроволновке. – Ты папу ждешь?

От этих слов мне становится дурно.

- Да, - улыбаюсь я, а в голове все звенит.

На часах девять. Мне пора к следователю.

- Здравствуйте, - шепчу я в трубку. Мне ужасно неловко. – Вы Алехан? Я - девушка, с кладбища! Давайте вы сегодня меня довезете. И я вам заплачу за два раза.

Произношу, а меня мутит. То ли от кофе, то ли от бессонной ночи. Няня разучивает с Дианой песенку, а я одеваюсь.

Как вдруг я вижу машину мужа.

5. Глава 4

Она въезжает на территорию, а автоматические ворота закрываются за ней. Из машины выходит Руслан. И первое, что я вижу – букет цветов. Сердце удивленно ухнуло вниз. Неужели попросит прощения за то, что было вчера?

Я дрожащей рукой сгребла ключи и разбитый телефон.

- Папа приехал! – слышится радостный крик Дианы. Я слышу, как стучат ее маленькие ножки в сторону двери. Сердце подпрыгивает, а я бросаюсь за ней. Первое, что я чувствую – запах духов. Женских. Я и раньше улавливала похожие ноты. Но при этом я знала, что мужу часто приходится иметь дело с частными заказчиками. Я не удивлялась волосам в машине. Ведь многие сделки заключались даже не в офисе, а в машине. Так же как и передача денег!

В душе что-то верит в то, что вчера Руслан был просто пьян. Ну мало ли! Напился! Женское воображение рисовало оправдание, раскаяние…

Руслан входит, как раненый тигр в клетке. В детстве я была в зоопарке и видела, как мечется по клетке тигр. Он бьет себя хвостом, а в глазах смерть. И даже букет в руках не спасает.

- Папа! – кричит Диана, но Руслан собирается пройти мимо нее, как вдруг видит меня. Взгляд желтых, тигриных глаз поднимается на меня и мне становится страшно.

Шерхан.

Именно это слово пришло ко мне из детства и застряло на языке. Вот на кого он похож.

- Папа! Смотри! – лопочет Диана, а Руслан наконец-то замечает ее. Он наклоняется, позволяет дочери обнять себя, но при этом не сводит с меня тяжелого тигриного взгляда.

Я вижу, как его рука сжимает тельце дочки, которая что-то радостно лопочет и показывает ему крылья розовой поняхи. Руслан ее не слушает. Он просто смотрит на меня, а мне не хватает воздуха. Вдруг просто перестает хватать.

Радостная Диана бежит к няне. Няня улыбается и безукоризненно вежливо здоровается, провожая Диану в комнату.

Я замираю, видя, как Руслан приближается ко мне. Няня смотрит, как Руслан дарит мне букет. А у меня от ужаса он трясется в руке.

- Прости, пришлось задержаться на работе, - как обычно произнес Руслан, пока я смотрела на розы. – Знаешь, мы сейчас крышу заканчиваем на детском оздоровительном центре. А они не могут акты подписать! Представляешь?

Так Руслан говорил, когда приезжал поздно или задерживался до утра на объекте. Иногда он звонил вечером и говорил о том, что будет к полудню. Не хочет гнать по ночной дороге. И я с тревогой представляла, как летит машина по ночной трассе, и сердце замирало.