— Женился.

— Тогда вопросов нет, — Дима хмыкает и кидает окровавленную иглу в стальной лоток. — Жены могут и порезать, и отравить, и задушить подушкой. Или даже голову пробить молотком. Каждый раз удивляюсь тому, насколько женщины могут быть жестокими… И ведь всегда причина одна, — смотрит на меня с легкой иронией, — другая баба.

— Ты закончил?

— Ты понимаешь, что тебе повезло?

— Ты мне сейчас зачитаешь лекцию о том, как опасны ножевые ранения?

— Никаких физических нагрузок, — Дима прикладывает к зашитой ране квадрат из бинта. — Нервных женщин с ножами не нервировать. Это моя главная рекомендация.

— Ну да, это был мой косяк, когда я решил к жене с ножом сзади подойти, — накрываю лоб ладонью.

— Я бы после такого развелся.

— А я не разведусь.

— Любовь зла?

— Завали.

— Хотя есть свое очарование жить с чокнутой бабой под одной крышей, — Дима одобрительно усмехается. — Никогда не знаешь, чего от нее ждать. Перо под ребро или мышьяк в супе. Заводит, да? И спишь с открытыми глазами. Господи, Макар, ты вообще в адеквате?

— Я женился не для того, чтобы разводиться.

— А для того, чтобы помереть?

С трудом поднимаюсь с кушетки. Сажусь, выдыхаю и щурюсь на Диму, который стягивает перчатки:

— Вот женишься, тогда и поговорим.

— Нет, спасибо, — хрипло смеется. — Твой пример не вдохновляет. Выпить не хочешь?

Я уже готов согласиться, как в кармане вибрирует телефон. Когда вижу на экране не имя жены, а Стаса, которого я отправил к Жанне, то чувствую укол разочарования.

— Я нашел ее.

16. Глава 16. Милый зайчик

— И кто же это тебя, дорогуша, разукрасил? — Дима невозмутимо отправляет в рот ложку с жареной картошкой и с аппетитом чавкает.

Жанна забилась в угол и смотрит на него диким зверьком. Под левым глазом — синяк. Сидим на кухне. Стас копается в холодильнике. Рука перебинтована заботливым Димой, потому что Жанна успела его хорошенько цапнуть за ладонь. Я чувствую глухое и тупое раздражение.

— Неужели этот урод? — Дима недовольно причмокивает.

— Сестра, — шипит Жанна, — а ты кто такой?

— Я ручной мясник Макара, — оотрывает зубами кусок от ломтя хлеба. — Как хомячок, но мясник.

Жанна переводит на меня испуганный взгляд. Любит Дима поиграть в зловещего мерзавца.

— Пытать будешь?

Честно, я бы ее убил. Руки так чешутся задушить ее. Неожиданно ко мне вернулось та неприязнь, с которой я встретил ее на пороге моего дома.

— Где ты ее нашел?

— В погребе, — Стас достает из холодильника палку сервелата. — За банками с огурцами. Хороший погреб, кстати.

— Так я его, мать твою, и копал прошлым летом, — рычу я в ответ.

— Мое уважение, — Стас скалится в улыбке. — Мне бы своей бабуле тоже надо погреб обновить.

— А за что сестра тебя ударила? — перебивает его Дима.

— Не била она ее, — цежу сквозь зубы. — Эта стерва сама себе фонарь поставила.

— Зачем?

— Чтобы бабушка пожалела.

Дима смотрит на меня и медленно моргает:

— В этом есть своя логика. Типа назло маме отморожу уши. Так, что ли?

— Что ты меня спрашиваешь?

— Это же твоя подружка.

— Она мне не подружка.

— Моя сестра — его жена, — недовольно отвечает Жанна.

Дима медленно жует, глотает, чешет щеку и шепчет:

— Вот оно как.

— Заткнись.

— Понял, — Дима возвращается к картошке, — не мое дело.

— Фотографий никаких не нашел, — Стас режет сервелат на тонкие кружочки. — Они, наверное, в телефоне, но эта гадина отказывается его разблокировать.

— Давай сюда телефон, — протягиваю к Жанне руку. — Показывай, что ты там наснимала.

— Хочешь освежить память? Они у меня в облаке сохранены, — Жанна кривится.

— Показывай.

— Как ты зашевелился ради Леночки…