— И сейчас получишь, — шипит Ивар.

— В знак примирения приглашаю на охоту, — Вестар приглаживает волосы.

— Откажусь, — клокочет Ивар, — но моей жене срочно нужны полевки. Вот и займись ими.

— А зачем они тебе, душа моя? — Веста без тени обиды или злости вновь смотрит на меня.

— Для ужина, — шепчу я. — У нас с Иваром спор… Он не верит, что из мышей можно приготовить изысканный ужин. Я намерена его переубедить.

— Это так мило, — Вестар клонит голову набок. — И сколько их тебе надо? Как минимум ведро, чтобы твой прожорливый муж наелся?

— Ты серьезно пойдешь ловить полевок? — Ивар напряженно выдыхает.

— Ну, если ты не в состоянии за мышами гоняться, то, так уж и быть, я возьму это на себя, — Вестар смотрит на него и ехидно посмеивается.

— Я сейчас не в состоянии терпеть твое присутствие, — Ивар встает.

— А что так? — изгибает бровь.

— Проваливай.

— Нет, так не пойдет, — Вестар закидывает ногу на ногу. — Я нагло и беспардонно требую чашку согревающего красного чая, братец, и кусок вяленого мяса. Или наш Альфа не соблюдает обычаи и традиции? М?

Если порог твоего дома переступил кто-то морозным зимним днем или ночью, то хозяин обязан согреть гостя чашкой чая и скромным угощением, чтобы у него были силы идти дальше. Конечно, Вестар не выглядит замерзшим, голодным и уставшим, но Ивар не имеет отказать в его праве на гостеприимство. Раньше это было вопросом выживания, и его уважают даже сейчас.

— Будет тебе чай и мясо, а после катись отсюда туда, откуда явился, — Ивар наклоняется к столику, подхватывает с него колокольчик.

Вызывает дает распоряжение принести гостю чай и мяса. Негодует в нем человек, а зверь пока просто насторожен. Если будет открытый конфликт, то он покажет зубы и когти, но сейчас воздух пропитан лишь презрением.

— Это обязанность хозяина дома вынести чай и мясо, — Вестар ухмыляется.

— Я не буду тебе прислуживать, — Ивар цедит каждое слово сквозь зубы.

— Я бы могла… — тихо говорю я. — Как жена… Мне несложно…

— Нет, — Ивар оглядывается на меня, и отступаю на шаг, обескураженная его злобным ледяным взглядом. — Илина, не лезь. Или тебе льстит внимание моего брата?

— Что? — в ответ хлопаю ресницами, уловив в его голосе неприязнь ко мне и нехороший намек. — Что ты такое говоришь?

Мне до слез обидны беспочвенные подозрения Ивара. Если мне и приятно чье-либо внимание, то только его, а тут я стою лишь из вежливости и

— А что? — вскидывает бровь. — Он любимец женщин и волчиц… Скандал за скандалом, под каждую юбку заглянет…

— Это пустые сплетни, — Вестар отмахивается. — И их разносят из-за зависти к моей скромной персоне.

— Ты-то скромный? — шипит Ивар.

— Да я сама добродетель, — Вестар ухмыляется, и его глаза становятся глубже и темнее. — И на чужих жен не заглядываюсь, но вся эта болтовня о якобы моих похождениях меня утомила, братец. Давай поговорим лучше о тебе.

Со злорадной улыбкой, которая пробирает меня до костей холодным ознобом, достает из кармана черный шнурок и неторопливо наматывает его на указательный палец, вглядываясь в лицо молчаливого Ивара:

— Что у тебя нового?

На секунду в глазах темнеет, сердце колет черным, как шнурок в пальцах незваного гостя, предчувствием. Меня ведет в сторону от слабости, и чтобы не упасть я хватаюсь за изголовье кресла, в котором сидит Ивар.

— Что это, Вестар?

— Или, иди погуляй, — тихий голос Ивара проникает под кожу холодными иглами.

— Но…

— Пошла прочь! — с рыком оборачивается на меня. — Это мой приказ Альфы!

Недоуменно всхлипнув, пячусь и выбегаю из гостиной, путаясь в дурацкой юбке слабыми ногами. Сталкиваюсь на лестнице с Гризой, которую грубо от себя отпихиваю к стене и вытираю жгучие слезы.