Закрываю глаза и выдыхаю. Было глупо ожидать, что Илина вернется милой и улыбчивой девочкой. Она очнется в истерике, ненависти и в новом витке ярости с желанием сбежать и разорвать связь.

— Может, в лес ее, Альфа? — заискивающе шепчет Мариус.

— Делай свою работу, — открываю веки и с предостережением вглядываюсь в его мутные глаза. — Если откажешься, то о смерти можешь только мечтать.

— Я впервые сожалею о своих темных делишках, — бубнит Мариус под нос и подхватывает Кристалл Забвения с ладони Верховного Жреца.

Вертит его в пальцах и обреченно шепчет:

— Я могу попросить вас оставить меня одного?

— Нет, — отвечаю я.

— Это процесс очень интимный, Альфа, — Мариус сглатывает. — И вас в том числе может зацепить моими чарами.

— Посмотри мне в глаза.

Ныряю в его открытое для меня сознание, и среди его вялых мыслей не нахожу желания уничтожить камень. Он будто тот, кто поднимается на эшафот и смирился со своей скорой смертью. Мариус выполнит мой приказ, усилит Кристалл Забвения и это будут его из самых отчаянных чар.

А еще он полный идиот и ему пора на покой, потому что к нему подкрался старческий маразм. Только слабоумный мог вести дела с Вестаром, который на хвосте всегда приносит проблемы и беды.

— Да, нам лучше его оставить, — Верховный Жрец плетется к двери. — И кстати, от слабоумия помогают разные головоломки, Мариус. Могу несколько одолжить. Мне их в свою очередь подарил Первый Старейшина.

Следую за Жрецом, который в коридоре падает на софу у лестницы и складывает ладони на животе:

— Наворотил ты, конечно, дел. Даже Мариуса пробрало до самых его гнилых костей. А ему говорил, что на каждую хитрую жопу найдется… — замолкает на секунду и продолжает, — внезапное обстоятельство, которое эту самую жопу накажет.

— Не пристало Верховному Жрецу так выражаться.

Поднимает взгляд и усмехается:

— Это ты еще не слышал, как ругаюсь на остальных жрецов, Ивар. Это я лишь притворяюсь очень мудрым, спокойным и воспитанным. Я думаю, что в той жизни, которую я отдал, я был тем еще засранцем. Слушай, может, тебе в жрецы пойти?

— Что?

— Ты еще тот засранец.

— Давай Вестара в Жрецы.

— Нет, спасибо.

— А что так?

— Его тягу к вычурной одежде не искоренить. И будут Жрецы ходить в модных шубках, обтягивающих штанишках и красивой укладкой на голове…

— Не понял.

— Он вполне может занять место Верховного Жреца, — зевает и прикрывает рот рукой. — Провидицы увидели его в одних из своих видений и впали в истерику.

— Ты хочешь сказать, что у него есть потенциал?

— У каждого из нас есть потенциал, дитя, — серьезно смотрит мне в глаза. — Все зависит от обстоятельств, о которых я говорил, когда упомянул тощую задницу Мариуса.

Нашу увлекательную беседу прерывает крик, завывания и вопрос:

— За что?!

А через секунду из моего малого кабинета вываливает в рыданиях бледный Мариус, который роняет вспыхнувший белым светом кристалл, и в хрипло шепчет, размазывая по лицу слезы:

— Чудовище…

26. Глава 26. Она вас так любила...

— Отпустит твоего темного дружочка через несколько дней, — меланхолично говорит Жрец, когда Мариус всхлипывая скрывается в кабинете, одарив меня презрительным и обиженным взглядом.

— Ты хочешь сказать, что он теперь в меня влюблен?

— Не совсем, — Жрец улыбается. — Но ваши отношения теперь точно поменяются.

— Хватит надо мной насмехаться.

— Была история со мной одна, — Жрец встает, — я только несколько дней был Верховным Жрецом и мне приснилось, что вся жреческая кодла явилась ко мне в келью, разорвала меня на части и сожрала. Видимо, переволновался, и приснился такой вот ужас. И этот кошмар был очень правдоподобный, я очнулся с криками, слезами…