- Извините, надо позвонить, - вскакиваю с места, уходя в другую комнату. Оставляю за спиной непонимающие взгляды, и нахожу номер Гущина, на мгновение закрывая глаза.

Никогда бы не стала унижаться ради себя. Умирала бы, а не позвонила. Только сейчас именно от него зависел вопрос: станет ли Аня моей дочерью.

9. Глава 5

Не хочу слышать Зара, потому что разговор может свестись к ссоре. Просто пишу сообщение.

«Нам надо поговорить».

Отправляю, но тут же добавляю.

«Истерик и молитв остаться не будет».

Вдруг он решит, что начну валяться в ногах, прощать и уговаривать его не пороть горячку.

Да, для меня Гущин не пустой звук.

Был. Следует добавить. Теперь необходимо выдрать его из мыслей и души, в которых эта мерзость проросла корнями за все годы. Оплетала, делала своей.

Смотреть постоянно на экран, ожидая, что он ответит, не стану. Убираю телефон подальше, чтобы не мозолил глаза, и возвращаюсь в комнату.

По брату неясно, что за мероприятие сегодня собрало нас здесь, а мать таращится на портрет отца на тумбочке, перехваченный траурной лентой. Глаза какие-то пустые, будто она вообще не видит никакого смысла в жизни.

- Юль, ну так что там с сыном Захара? – опять пристаёт Майкл, будто нащупав бикфордов шнур. Берта никогда лишнего не болтает.

- Заткнись уже, - огрызаюсь. – Напомню, что мы отца похоронили. Прояви уважение к нему хотя бы сегодня.

- Не говори так со мной, - вижу, как ходят желваки на его лице, и палец, выставленный в мою сторону, угрожающе торчит. Белоснежка укладывает ладонь на его колено, наверное, знает, как гасить агрессию. И это отлично, потому что после нескольких бокалов Майкл превращается в придурка.

- Ты нас не представил, - напоминаю ему про спутницу.

- Эмма, - подаёт девушка голос. Кажется, она рада, что я обратила на неё внимание. И уверена, что имя у неё совсем другое, просто рядом с Майклом не хочется быть какой-нибудь Наташей. – Но мы как-то виделись.

- Прости, сегодня сама не своя, - отчасти вру, отчасти говорю правду.

- Да-да, понимаю, - мне кажется, будто она говорит искренне. Но всё равно ощущаю присутствие в доме чужого человека, пусть и пришла она с братом.

Мать молчит, уверена, что устала. Видела, как она плакала несколько часов назад, только слёзы уже кончились. Сейчас больше похожа на бледную статую, которая желает покоя.

- Мам, - поднимаюсь с места и сажусь перед ней, заглядывая в глаза. – Тебе что-нибудь принести?

Но она лишь качает головой.

- Ба, я не сильна в поддержке, - подаёт голос Дарина, оказываясь рядом с нами. – Просто знай, - показывает ей сердце руками, как я учила. Мы часто прощались, она улетала на самолёте, и каждый раз, чтобы не кричать через толпу, мы показывали друг другу сердце.

- Чаю сделаю, - решаю за неё, отправляясь к рабочей поверхности.

- Привет, - голос брата, который добрался до телефона. – Что-то не видел тебя сегодня.

Даже не буду спрашивать, кому он звонит. И без вопроса понятно. Напускаю безразличие, хотя сердце предательски сжимается, и мне кажется, что я выдам волнение, которое никуда не деть. Переключаюсь на отца, вспоминая, что сегодня мы навсегда его потеряли. Не в день, когда его обнаружила мать в кабинете, а именно сегодня, когда несколько метров земли разделили нас.

Не намерена прислушиваться, плевать, что они скажут друг другу. Брат с Заром в нормальных отношениях, но не настолько тесных, по всей видимости, чтобы рассказывать Майклу о девках на стороне. Надеюсь, этому мудаку хватит ума на кричать на каждом углу о том, что…

- В больнице? – заинтересованно повторяет брат.