– Переодеться.
– Нам надо поговорить, Рузанна.
– Успеется.
Закрываю дверь перед его носом, щелчком закрываю замок. Отлично, что он у нас в спальне имеется.
Прислоняюсь спиной к двери и съезжаю вниз.
Запрокидываю лицо к потолку и плачу.
Всё. Можно себя отпустить. Долго держалась.
Кто молодец? Я молодец!
Глава 5
К Роме я выхожу только полностью успокоившись. Демонстрировать ему свои слёзы? Ещё чего не хватало!
На часах уже больше полудня, солнце перевернулось и робкие лучи проникают в гостиную по косой, падая на светлые диваны и серебристый палас по центру. Всё здесь благоустроено моей заботливой рукой. Год назад я полностью сменила дизайн, заказала современный ремонт и обстановку. В очередной раз хотелось встряхнуться и почувствовать вкус жизни, поэтому решила начать с квартиры, а стоило – с мужа. Тогда, глядишь, вчерашнего унижения удалось бы избежать.
Пока рыдала в душе и приводила себя в порядок, Рома тоже преобразился. Больше не напоминает несчастного побитого супруга, прождавшего загулявшую жену.
Ах, если б это на самом деле было так. Сейчас очень жалею, что за все годы ни разу не гульнула и совершенно напрасно хранила верность подлецу, который вовсе этого не заслуживал.
При моём появлении Рома встаёт с дивана и внезапно выдаёт:
– Рузик…
А я столбенею.
В ушах бьётся пульс.
– Как ты меня, прости, назвал?
Здесь пословица «с кем поведёшься от того и наберёшься» обретает совсем новый смысл.
– Рузанна, – поправляется Рома, и я шепчу:
– Всё понятно…
Прохожу в гостиную, падаю с разбега на диван и хватаю пульт от телевизора. Тишина, как и громкое дыхание Романа, давит на уши.
– Рузанна, давай поговорим, – встаёт он передо мной, загораживая экран.
– Об чём? – раздражённо интересуюсь.
– О нас.
– О чём конкретно ты хочешь поговорить? О твоей любовнице и сыне Вадичке? О твоей второй любовнице и новом сыне… Кстати, вы имя с Анькой ещё не выбирали?
– Не ёрничай, тебе не идёт, – морщится Рома.
– Серьёзно? – прикладываю руки к груди; от его комментария хочется ёрничать ещё сильнее. – А тебе не идёт изображать из себя святошу. На что ты вообще разобиделся? На плевок вина в лицо или лист салата за воротником? Про тебя поговорят и забудут. А на меня будут смотреть с огромным сочувствием, то есть с жалостью. Самец у нас всегда молодец, так ведь? А баба дура, что была слепа и ничего не замечала.
Следующее говорю, скорее, для себя.
– Я ведь действительно не замечала, Рома. Либо ты хорошо скрывался, либо я была не в себе.
Либо оба жили каждый своей жизнью, – подсказывает внутренний голос.
– Рузанна, мне очень жаль, что всё раскрылось таким образом, что это вообще произошло, – с нажимом произносит Рома и проводит тыльной стороной ладони по лбу, покрывшемуся испариной. – Я… я решил, что останусь с тобой. Мне никто больше не нужен, только ты, и…
– Что? – тихонько подбираю челюсть с пола.
Уже позабыла, на что смотрела на экране, думая, что ослышалась. Тут я, видимо, должна запрыгать от радости, что меня такую дефективную и никчёмную, никому не нужную, пожалел муж и решил остаться? Такой расчёт?
Сажусь прямее, спуская ноги на пол, упираюсь кулаками в сиденье дивана.
– Что, прости? Ты решил ЧТО? Скажи мне, я брежу? Мне же послышалось?
– Нет. Всё так и есть… Мне никто не нужен…
– Стоп… Стоп, милый… – вскакиваю, выставляя ладони впереди себя. – Остановись. Ты серьёзно думаешь, что я настолько тронулась умом, что останусь с тобой после ТАКОГО?
Да и потом… зачем тебе я? Давай начистоту и об истинных причинах.
– Я тебя лю…
– Нет, не то… не поверю.
– Но это так.