После больницы долго брожу по магазинам. Никак не могу выбрать коляску. Все либо слишком дорогие, либо не того цвета.

Зато нахожу невероятно милый конверт на выписку. Нежного молочного оттенка кружевное одеяльце и бесподобный розовый бант. Так и представляю, как шикарно мы будем смотреться на фото. Я, и Дан с нашей малышкой на руках.

Иду к машине, счастливо улыбаясь этим мыслям. Вдруг звонит телефон. Вздрагиваю. Я не жду звонка. Дан обычно не звонит в течение дня. Служба.

Отвечаю, присев на лавочку возле торгового центра.

– Ваш муж вам изменяет, – доносится до меня незнакомый женский голос.

– Что? – тревожно замирает в груди.

Смотрю на незнакомый номер.

Вызов обрывается, но мне тут же приходит сообщение. Открываю – видеофайл. Руки мелко дрожат, внутри натягивается струна, которая начинает невыносимо вибрировать от неотвратимого ощущения беды. Я понимаю, что не стоит это смотреть, но палец сам нажимает на воспроизведение.

Первых кадров оказывается достаточно, чтобы тугая струна внутри жалобно зазвенела и оборвалась, раскрошив в кровь моё ещё минуту назад счастливое сердце.

Даня и фигуристая темноволосая женщина. Она сидит на столе совершенно обнажённой, а мой муж расположился между её широко разведённых длинных ног. Зажмуриваюсь, чтобы не видеть эту грязь. Как бы ещё уши заткнуть, чтобы не слышать стонов, влажных поцелуев, шлепков друг об друга разгорячённых тел…

Эти звуки настойчиво впиваются в меня острыми когтями, как голодные коршуны, поднимая волну тошноты и омерзения.

Вспоминаю, каким возбуждённым Дан ушёл на работу. Похоже, терпеть до вечера он не стал…

Боже… Этого не может быть.

Мучительная дурнота не позволяет мне вздохнуть, грудь как будто стягивает стальным обручем.

Хватаюсь за живот, внизу начинает невыносимо тянуть. От боли я сгибаюсь пополам и сползаю с лавочки, судорожно ловя воздух онемевшими губами.

Звуки отдаляются, кажется, телефон выпадает на асфальт из моих ослабевших рук.

– Девушка, девушка, вам плохо? – подхватывает меня какой-то парень и снова усаживает на лавочку. – Сюда, садитесь.

– Скорую! Нужно вызвать скорую! – суетится рядом какая-то старушка.

– Вот, попейте воды, – подставляет мне бутылочку к губам, помогает сделать несколько глотков. – Что с вами? – заглядывает в глаза.

А я не могу ответить, я вообще не понимаю, как мир вращается дальше, когда внутри меня происходит такой апокалипсис.

– Скорую долго ждать. Я вас сейчас сам отвезу. Потерпите, – решительно заявляет незнакомец.

Он подхватывает меня на руки, несёт к машине. Укладывает на заднее сиденье, подложив под голову мою сумку.

Машина трогается, но меня мутит всё сильнее, голова взрывается болью, но это мелочи. Я обнимаю живот. Только бы с малышкой всё было в порядке… Только бы не… додумать мысль не получается, боль внизу живота резко усиливается, в виски невыносимо стучит… уплываю куда-то… накрывает липкая темнота…

2. Глава 2.

В себя я прихожу от резкого запаха. Он такой противный, что приходится невольно распахнуть глаза. Надо мной стоит серьёзный седовласый мужчина.

– Дамочка, видите меня, слышите? – долетают до меня его вопросы.

– Д-да, да-а, – отвечаю заторможенно, пытаясь понять, что происходит. – Где я? – потираю ноющие виски.

– В больнице. Вам стало плохо на улице.

– Да, – смутно вспоминаю я.

Хватаюсь за живот, спазмы прошли, но мне всё равно очень страшно.

– Что с моим ребёнком? – спрашиваю дрожащим голосом.

– Всё хорошо, успокойтесь, – медсестра укладывает меня за плечо назад на кушетку.

– Точно? – тревога бьётся внутри чёрной птицей.