И я даже не могу его обвинить. Он дракон! Ему нужен сильный наследник и жена с меткой истинности.

Что мы имеем? Мою метку едва видно даже на моей очень светлой коже. А метка Лилы чуть не горит огнём.

Всё решено без моего участия. И я никак не могу повлиять на это решение.

Потому смотрю на Лилу, на её искажённое злой ухмылкой лицо.

- Ты права. Твоя метка сильнее.

Поднимаю взгляд на Райлена, ищу хоть какие-то проявления чувств. Ну нельзя так жарко шептать мне ночами о любви, и так резко охладеть!

И ничего не вижу. Он бесчувственен ко мне, как посудный шкаф за его спиной.

- Я подчиняюсь твоему решению, - опускаю глаза. В этот момент я умереть готова.

- Нашему решению! – встревает Лила, - нашему решению, поняла? Моему и Райлена. Нашему общему. Тупая провинциалка!

У меня отнимает дар речи. Но Райлен не спешит вступиться за меня, как было ранее.

Он кладёт пальцы мне на подбородок, поднимает мою голову.

- Повтори.

Я почти теряю сознание в этот момент – когда он Лилу ставит выше меня. Окончательно.

- Повтори! – рявкает Райлен, - ты подчиняешься нашему решению! Моему и Лилы!

Ноги подкашиваются и почти не держат. Сохранить какое-то достоинство я уже и не надеюсь.

- Я… Подчиняюсь вашему решению. Вашему с Лилой.

- И?

- И я… Я… Тупая… Провинциалка…

Тогда он отшвыривает меня от себя, и я, споткнувшись о юбку платья, падаю. Слёзы льются рекой. Горестные всхлипы рвутся из груди, где разрослась дыра. Это так больно, что не хватает слёз, чтобы эту боль выплакать.

Но я вспоминаю о своём малыше. Именно так – это МОЙ малыш. Мужчина в этом зале больше не имеет к нему никакого отношения. И у меня нет к нему больше никаких просьб и претензий. Пусть забирает себе Лилу, а я… У меня есть кое-то более драгоценное.

Лила осмеивает моё падение, но умолкает, когда я встаю на ноги. Внутри меня ребёнок – горит моя путеводная мысль-звезда. И он будет самым дорогим, самым любимым. И я не наврежу ему лишними треволнениями.

Вытираю пальцами слёзы – деликатно, очень женственно. Потом смотрю на двух людей, которых больше никогда не хочу видеть.

- Я подожду отца в саду, - говорю настолько спокойно, насколько получается.

После унижения, что я пережила, голос дрожит, но я о нём не думаю. Ребёнок. У меня будет ребёнок. И я уже его очень люблю! Он – моя жизнь!

И – к удивлению Лилы и Райлена – на моём лице скользит подобие счастливой улыбки.

Уже в саду моя радость касательно ребёнка испаряется. Нет, я всё ещё счастлива, что стану матерью. Но моя новая реальность придавливает меня, как булыжником. Я даже вещей не собрала. Всё, что у меня есть, подарено Райленом.

Теперь оно принадлежит Лиле.

Отныне она будет спать с ним рядом в спальне, которая была нашей с Райленом. Будет ждать его после службы, будет ужинать, сопровождать его на званых вечерах… Будет носить его ребёнка. Вздыхаю, и кладу руки на живот.

Но она никогда не станет матерью его первенца. Этого ей у меня не отнять.

Не знаю, сколько сижу в саду. По ощущениям – мгновения. Но, услышав шум подъезжающей кареты, словно просыпаюсь.

За мной приехал отец.

Пока ожидаю своей участи, под лопаткой начинает ужасно чесаться. А потом снова печь. В своем роскошном платье я никак не могу вывернуть руку так чтобы почесать это место - слишком хорошо затянут корсет.

Потом слышу скрип открываемой дверки кареты, и становится всё равно.

Отец. Я слышу его голос, от которого всё внутри каменеет. Сколько всего этим голосом было сказано мне, матери и сестре! А сколько под его звучание было сделано…

Тихо встаю с лавки у живой изгороди, но не в полный рост. Не хочу, чтобы меня заметили. Крадусь поближе к прибывшему родителю. Чтобы хоть как-то подготовиться к тому, что ждёт меня впереди, нужно услышать, о чём они будут разговаривать.