Её честь скривилась.

- Было бы и в самом деле неприятно, ведь вы ко всему прочему были женаты на… первой своей супруге, - женщина его явно невзлюбила.

Эксаль кивнул, задумчиво оглядел судью и добавил:

- По этой причине я не стремлюсь обсуждать нашу личную жизнь в чьём-либо присутствии – если оценивать всё произошедшее морально, то я поступал… грубо.

Он ещё сгладил углы. Его можно было назвать подлецом, если бы… тут я поняла, что так и было! Он настолько изменник и подлец, что я с ним развожусь! Надо же, почти начала его оправдывать.

- Господь помилуй, - закатила глаза женщина, - боюсь представить, что ещё более крайнее вы могли совершить, кроме как… воспылать чувствами к шестнадцатилетней девочке.

Вот теперь она его ненавидела.

- Всё было не так, - мотнула головой я, - он… в этом плане он хороший. И до моих восемнадцати мы были друзьями.

Судья явно хотела бросить в меня что-то тяжёлое. А я была бы рада, честное слово. Голова болела от всего этого.

- Как я поняла, вы будете рассказывать историю ваших взаимоотношений поэтапно, - старалась успокоиться она, - что ж, не буду более торопить. Хоть это и делает из заседания… спектакль, - она не дала ничего сказать открывшему рот Эксалю, - что же касается вас, то в зависимости от изложения фактов истцом, к вам возможно будет применено административное, если не уголовное наказание, ответчик. Возраст согласия не может считаться таковым с разницей в десять лет!

Эксаль ехидно улыбнулся. Видно было, что ему плевать.

- Девять, - поправил он, скрестив руки на груди, - и я и в самом деле абсолютно ничего не предпринял до ее совершеннолетия.

- Разница не велика, - поджала губы судья, - а ваши слова всё быстрее приближают факт развода, ответчик. Даже в прошлом диалоге можно было заметить ваше отношение к супруге. Вы не обратили внимания, истец? – на меня, - он назвал вас принцессой. А себе королем. Это грубое и простое замечание, однако оно вполне способно определить… ваше положение.

Я могла только понуро кивнуть. И с грустью вспомнить, что так было всегда.

- Вы совершенно не подкупны эмоциям, ваша честь, - иронизировал мужчина, - и судите, конечно же, не имея никаких предрассудков, - он усмехнулся, - мы ещё ничего не узнали и не можем делать выводы, ведь так? Тем более такие категоричные, как тот, что был определён мне секунду назад.

Судья поджала губы.

- Я лишь даю оценку вашему поведению в зале суда, - отвернулась к бумагам снова она, - и словам вашей супруги.

- Обиженной и обманутой супруги, - подтвердил Эксаль, - Долли, - он задумался, - знаешь, мне очень интересно узнать то, каким ты видела меня в день первого знакомства, - он улыбнулся мне, - я уже говорил, что ты была ужасно милой, скромной и испуганной. Однако на тот момент я рассматривал тебя только как няню для моего сына, а потому… как думаешь, чем ты подкупила меня?

Я фыркнула. Не сдержалась и закатила глаза. Он снова давил на меня, заставляя болтать с ним так, будто ничего не произошло, а мы сидим дома перед телевизором или на террасе. Как же я скучала по нашему первому дому!

- Не догадалась? Ты была единственной у кого Франко не плакал на руках, - ответил сам на свой вопрос мужчина, - если ты не помнишь, то Ненси приходилось исхитряться и кормить его в кроватке, что было не особо… компетентно.

Я кивнула.

- Я полюбила его с первого взгляда, - посмотрела на судью.

И только через секунду до меня дошло, что сказала я про них двоих – моего старшего сына Франко и его отца. Сложно было не увидеть в них свою любовь – они оба… были слишком похожи и прекрасны. Жаль, что Эксаль остался таким ненадолго.