Я заставила себя улыбнуться.

Может, я действительно накручиваю себя?

Излишняя подозрительность отнимает много энергии.

После вчерашних откровений Данил не мог так быстро меня обмануть. Но где-то глубоко внутри снова зародилось неприятное ощущение, как маленький звоночек, который ты пытаешься игнорировать, но он всё равно даёт о себе знать.

– Конечно, знаю, – ответила я, надеясь, что моя улыбка выглядела естественно.

Я смотрела в глаза любимого и думала, что ему удалось меня убедить, но сейчас понимаю, что нет.

Утренний эпизод оставил свой осадок.

Внутри снова зашевелилась интуиция. Она будто пыталась сказать мне: «Будь осторожна. Не всё так просто».

Мы пошли на кухню, там вместе позавтракали, а потом Данил быстро собрался, поцеловал меня и уехал на работу.

Всё вроде бы привычно, кроме переписки мужа с «важной ерундой» и его реакции на мое внезапное появление в спальне.

От размышлений меня отвлек собственный мобильник.

Звонила сестра.

– Настя, привет, – с улыбкой ответила я.

– Привет, Лизун, – съехидничала она.

– Я тебя сейчас прибью, – рыкнула я.

В детстве, когда сестра хотела довести меня до белого каления, всегда Лизуном называла. Это такой шарик из липкой массы, который можно кидать в окно, а он не разбивает стекло, а расплющивается на нем как огромный кусок слизи.

Короче, выглядит как гигантская сопля в разобранном виде.

Нет, если бы Настюха меня называла соплей, я бы ее точно прибила, а так за Лизуна порыкиваю, ассоциация она такая. Никуда от нее не деться.

А ей лишь бы надо мной посмеяться, как в старые добрые времена. Она младше меня всего на два года.

– Да, ладно, сестрен, расслабься. Я пошутила. Какие планы через два часа?

– Еще не решила, а что?

– У меня образовалось окно, препод по зарубежке заболел, и мои девчонки тоже с температурой сели по домам, не с кем даже посидеть кофе попить в перерыве между лекциями. Мы с тобой целую неделю не виделись, у меня новостей собрался целый мешок! – хохотнула она.

– Заинтриговала. Так, скажи мне, ты хочешь попить кофе там же, где мы и в прошлый раз сидели? Недалеко от твоего универа? – уточнила я.

– Да. Та же кафешка, – подтвердила она.

– Поняла, – я взглянула на часы, – хорошо, через два часа приеду.

Я попрощалась с сестрой и вернулась на кухню.

Даже лучше, что с ней встречусь. Отвлекусь. Мы с Настей уже неделю не виделись. Я соскучилась.

Она всё еще живет с родителями, никак не решится на переезд из деревни в город. Так и мотается туда-сюда, встает ни свет ни заря, летит в универ, а домой возвращается с последней электричкой.

Надо бы поговорить с ней, может всё-таки решится переехать поближе к учебе?

Пока собиралась, мой телефон пиликнул входящим сообщением.

Я взглянула на дисплей, и у меня чуть глаза не вывалились.

От скрытого номера висело сообщение:

«Ты думаешь, что он верен? Открой глаза, глупая!»

Я сидела в уютном кафе напротив сестры, смотрела, как она весело размахивала руками, рассказывая какую-то смешную историю.

Настя всегда была такой – легкой, энергичной, будто никакие жизненные тяготы не могли ее сломить. Звонкий смех сестры разливался по помещению, привлекая внимание окружающих. Вокруг нас шум, звон посуды, разговоры – но я была словно в вакууме.

Всё, что она говорила, пролетало мимо. Перед глазами всё еще стояло утреннее сообщение.

«Ты думаешь, что он верен? Открой глаза, глупая!»

Я бросила взгляд на сестру – как ей удается быть такой беззаботной?

Мы месяц назад похоронили бабушку, она была наше всё, и Настя уже снова смеется, как будто ничего не произошло.