Олег Иванович заварил крепкий чай и сел напротив меня.

- Надо подумать трезвой головой. Где можно достать такие деньжищи? К примеру, что ты умеешь?

- Умею стрелять, - я усмехнулся. – А еще умел вести бизнес. Но только теперь для этого нужны вложения. Много вложений. Деньги, делают деньги.

- Для начала завязывай с вот этим, - он кивнул на стакан. – И попробуй занять у своих друзей-бизнесменов. У тебя же остались связи, партнеры. Это будет твоим первым шагом.

Я почесал заросшую щеку. Перед глазами все плыло и двоилось. Для начала нужно хорошо проспаться, а дальше будет видно.

Да, дядька прав. Этим я ни себе, ни Ирине, ни тем более будущему ребенку не помогу. Наоборот мое состояние «до зеленых чертиков» только усугубляет положение. Время идет, часики тикают, а денег все нет, нет и нет…

Я встал с деревянного табурета и, шатаясь в разные стороны направился в комнату. Конечно это не выход, далеко не выход. А что тогда выход? Пристрелить Сизого, а потом сесть в тюрьму. Хотя за убийство таких подонков не должны сажать вовсе.

Утро следующего дня началось для меня с жуткой головной боли. Сегодня хуже, чем вчера. Тяжело просыпаться по утрам. Тяжело встречать осеннее солнце, почему-то казалось, что яркое светило постоянно клонилось к закату. Да, теперь к закату клонилась вся моя гребаная жизнь.

Дядюшка, как знал. Достал из подвала самую большую банку консервированных помидоров. Для меня именно этот бутыль стал самым настоящим лекарством.

- Вот попробуй, домашних, - протянул он мне.

Дрожащими руками обхватил заветное пойло с ароматом укропа и сушеной зелени.

- Сам закрывал.

- Супер! – сказал я охрипшим голосом. Подумал о том, почему я его не навещал чаще. Не заезжал в гости, просто так проведать старика. Потому что у меня вечно не хватало времени. Я был слишком занят. Сделки, переговоры, договора.

Черт возьми, как же стремительно меняется жизнь! Теперь мне некуда спешить. Совершенно некуда…

Для начала я решил завязать с выпивкой. Крепкий чай, русская банька. За несколько дней дядька поставил меня на ноги, и я стал хоть как-то походить на человека. Я смотрел в свое отражение в зеркале и думал, что ко мне почти вернулось мое прежнее лицо, не хватало только какого-нибудь дорогого галстука и пиджака, сшитого на заказ крутым дизайнером.

Я ехал в маршрутном такси номер двести сорок пять, Я ехал и улыбался своему несчастью. Потому что думал, что такого никогда не произойдет. Когда был жив мой отец, у меня был свой личный водитель. Я ездил в престижную школу с личной охраной, а теперь меня трясет на каждой кочке и в спину дышит пожилая бабулька, которая едва залезла с полными сумками в переполненный автобус.

Добрался до дома Савельева ближе к обеду. Думал, что этот пазик с проржавевшим днищем никогда не доедет до нужной мне остановки. И как такие еще ездят! Покруче американских горок. Глохнет, подпрыгивает, водитель матерится на каждом светофоре.

Реалии обычной жизни, в которые я попал, в которые меня загнал Сизый. Но я сам подписал бумаги. Меня никто не принуждал. Думал - выкручусь. Все наладится. Поставки будут в полном объеме, я даже выиграю в проценте. Хотя просчитывал и потери… Плохо просчитывал, очень плохо. Но сейчас об этом слишком поздно говорить.

Было глупо и наивно думать, что Савельев выйдет мне навстречу. На высоком каменном заборе камеры слежения, он прекрасно видел, кто пришел. И не вышел. Лишь когда автоматические двери гаража открылись, Савельев сдав назад, выкатил машину на проезжую часть.

Он подошел ко мне ближе, все такой же. В темно-синем пиджаке, лакированных ботинках. Он него пахло сладкими, дорогими духами.