— Нет, мы не хотим тебя отпускать, Лика.

Демид сжал мою челюсть и повернул к себе, впиваясь в губы требовательным поцелуем. Он показывал все свое могущество и полный контроль над ситуацией. Я потерялась в буре эмоций. Язык оборотня заставлял двигаться ему такт, сплетаясь в диком танце с моим. Новое движение распаляло во мне интерес и азарт. Я даже заметить не успела, как положила руку ему на плечо, и сама активно отвечала.

Неумело, очень смущенно. Но он принимал всю меня. Такую невинную и маленькую, которая ничего не знает о французских поцелуях.

Демид оторвался, напоследок прикусив мне нижнюю губу.

— Степа был настолько плох, что даже не научил тебя целовать?

Я, словно завороженная, следила за губами оборотня, желая повторить… Боже, о чем я думаю? Неужели я хочу, чтобы черноглазый зверь поцеловал меня снова?

— Если дашь мне ответ то, — Демид приблизился к моему уху, — я поцелую тебя так, что ты не сможешь двигаться.

Оборотень подбросил дров в огонь тем, что властно пододвинул меня к себе за подбородок. Я залилась румянцем и совсем закипала…

— Ответ, Лика.

— Ну… ну… мы целовались… но не так… Это было совсем по-другому.

— И кто же лучше? Он или я? — Демид расплылся в довольной улыбке, словно я уже сказала ответ.

Я прикусила губу, бросая заинтересованный взгляд в сторону Давида, который не особо пытался что-то делать, внимательно слушая наш разговор.

— Это предложение? — оборотень пододвинулся ближе, а я тут же отпрянула.

— Нет-нет, я прост…

Не успела я закончить предложение, как Давид вцепился мне в горло рукой и притянул к себе, завладев опухшими губами. Он разительно отличался от брата, показывая сумасшедшую страсть. От его языка кружилась голова и не хватало кислорода. Давид не давал мне и шанса вдохнуть или передохнуть. Он сплетал языки, после чего проходил по небу и очерчивал зигзаги. С ним хотелось забыться и вечно целоваться, поддаваясь урагану возбуждения.

— Ну, и кто из нас лучше целуется? — от резко прервал поцелуй.

Я тяжело дышала, а в голове была полная пустота. Непроходимая и непреодолимая. Думать не получалось, словно сломался механизм.

— Кажется, я выиграл, брат.

— Ты из нее чуть душу не вырвал. Посмотри, Лика дар речи потеряла. — Осуждающе протянул Демид, а в глазах так и искрилась ревность.

— У нас есть и другие таланты, — Давид скользнул ладонью к горячей промежности, откуда лилась смазка.

Я смущенно скрестила ноги, не желая, чтобы он понял, какая я мокрая внутри. Оборотня это ничуть не смутило. Демид добрался до моей груди и распахнул одеяло. Ткань свалилась на пол, оставив меня обнаженной. Он смазал пальцы слюной и нежно очертил соски.

Я забыла, как дышать, отдаваясь в волю мужчинам, которые творили с моим телом дивные чудеса. Внизу живота все скручивалось, ожидая какой-то разрядки.

Давид это почувствовал и шире раскинул мои ноги, пододвигая меня рывком к краю стула. Он лизнул мои половые губы и проник языком внутрь. Я откинулась назад и застонала, не в силах сдерживать рвущиеся наружу крики.

— А-а-ах, боже-е-е…

Демид крутил мои соски между пальцев, целуя и облизывая чувствительные участки кожи, вызывая между ног водопад. Комната наполнялась пошлым хлюпаньем, что возбуждало еще сильнее.

Я потерлась бедрами, чувствуя под попой что-то очень огромное и твердое… Демид толкнул меня в спину и заставил прогнуться. Он приставил грибообразную головку к влагалищу и потерся об нее членом.