Я не знаю, что ему ответить. пальцы замирают у той части платья, которая прикрывает мою грудь. Меня разрывает от чувств, от желания прямо сейчас заполучить Седрика, от желания вернутся домой. Он злости, от страха. Меня трясет.

Он подходит немного ближе.

- Может быть, тебе так не нравится что я говорю о своих чувствах, потому что ты сама не веришь в них? Не веришь не в меня, нет. Не веришь, что кто-то может действительно тебя любить. Желать твоё тело. Ты так неохотно сбегала, так спокойно приняла что Рэд изменяет тебе, приняла здесь Миранду и слушала её дурацкие речи так долго, хотя могла бы просто не впускать в дом, о чем говорить с ней? Может быть, ты просто считаешь что недостойна любви? Поэтому, ты так уверена, что я вру. Что мне нельзя верить, и я несу тебе беду. Ты не мне не веришь, ты в себя не веришь, Елена.

Я замираю от его слов.

- Я просто прошу тебя не врать.

- А ты выдержишь всю правду? Какой бы она не была.

- Да, я не ребёнок. Я выдержу всё.

- Потом не говори, что я не предупреждал. Хорошо, - он мягко моргает, не отходит от меня. Теперь, я ему верю. - Тебя трясет.

Он касается слегка моеё щеки, меня действительно бьет мелкая дрожь.

- Это от холода? - спрашивает Седрик.

- Нет... не знаю.

- Тебе нужно утешение, принцесса. Я дам тебе его.

С этими словами он резко хватает меня за талию, ставит на стол рядом с собой, прижимается ко мне и я сама не понимаю, как оказалась уже с приподнятным платьем и раздвинутыми ногами перед ним.

- Седрик, - выдыхаю я. - Кажется, ты сейчас говорил, что не хочешь пользоваться моим состоянием.

- Кажется, я соврал, - он тянется к своей рубашке, чуть тянет воротник, ослабевая. - Это нам нужно. Обоим, Елена. Расслабься.

17. Передайте королю, что я полюбила другого

Расслабься? Легко говорить. Невозможно расслабиться, когда такой мужчина стоит перед тобой, смотрит нагло, властно. С видом победителя. В этом сражений он действительно победил.

А я сдаюсь.

Сдаюсь от его руки, что проходится по шее, спускается вниз и стягивает последнюю пуговицу, делая моё платье бессмысленной тряпкой, глупо свисающей на животе.

- Седрик, - говорю я, пытаюсь сказать что разумное, но не могу себя заставить отказаться от его прикосновений. От этого тепла, что кружит голову.

Он усмехается.

- Я тебе говорил, что хочу услышать как ты его стонешь? Тебе пора начинать.

- Ты нахал, - бросаю я. Я опираюсь локтями и укладываюсь на столе удобнее.

Коль я тут королева, так что будет сам действовать. А он вроде и непротив. Укладывается сверху, проводя теплой, влажной дорожкой поцелуев от шеи, к ключицам, к маленькой груди.

Гладит меня руками, ласкает губами, языком. Рэд был не таким, он действовал наверняка, но я знала, что главным в нашей игре будет то, что в его штанах. Седрик же использует для любви всё тело.

Когда он опускается губами к животу, и ещё чуть ниже, я теряю контроль. Задыхаюсь, выгибаюсь.

- Что ты задумал? Седрик! - я всхлипываю, когда его губы накрывают меня в самом чувственном и приятном месте. - Седрик, боже! Это слишком.

Я совсем бесстыдно развожу ноги, позволяя ему полностью руководить мною, моими чувствами, ощущениями. Я задыхаюсь, тону в удовольствий, пока он, действуя наверняка, играет на мне, будто мастер на скрипке, зная каждую струнку, каждую нотку моего тела.

Меня разрывает на мелкие кусочки разноцветного стекла. Я хватаюсь за волосы Седрика, двигаюсь ему навстречу, кричу, и как он просил, стону его имя.

Тогда, дав мне передохнуть несколько секунд, он обнажается сам, полностью.

- Это только начало, Ваше Величество, - говорит он с едкой иронией, и гладит моё тело. Я опять плавлюсь от него, будто я масло а он раскаленный нож. - Как вам угодно, чтобы я вас отлюбил? Тут, или пойдемте в вашу опочивальню?