– Исключено.

Подумал еще пару мгновений.

– Ну беременность это же не конец света, – заключил философски. – Переезжать надо прямо сейчас. Срок у тебя, – скользнул взглядом по животу, – еще небольшой. Поработаешь сколько сможешь. На роды, конечно, отпустим. А там, наймешь нянек и сразу вернешься. Ничего, все решаемо.

Идти на такую авантюру было рискованно.

Одна? В другой город? Беременная? С грузом ответственности за бабушку на хрупких плечах?

Я задумчиво закусила губу.

А Сан Саныч в это время нарисовал на огрызке листке какие-то цифры. Протянул его мне.

– Это что? – нахмурилась я.

– Зарплата. Твоя. Будущая.

– Вы тут пару лишних нулей не дорисовали? – с сомнением уточнила.

Сверкая, аки медный самовар, Сан Саныч отрицательно покачал головой.

– Савельева, получать больше меня будешь. Ну не будь дурой. Это же как в лотерею выиграть.

Выходила из кабинета начальника я в крайне смешенных чувствах.

Но отрицать что он прав - не могла.

Какая дура от такого шанса откажется?

Уже на улице, возле офиса, остановилась и втянула полные легкие свежего воздуха. Руки чесались достать телефон и набрать Макара.

Конечно, я себя останавливала. Это привычка. Пройдет.

На мгновение прикрыла глаза.

Как выкурить его из своей головы? Как запретить себе думать и вспоминать?

Тряхнула волосами, будто сбрасывая с себя наваждение.

Мне нужно принять решение, которое перевернет всю мою жизнь. А для этого необходимо поговорить с лечащими врачами бабули. Вот туда я прямо сейчас и отправлюсь. В больницу. И, если будет хоть один шанс навредить ей при транспортировке в другую клинику – выкину эту идею из головы и забуду ее навсегда.

Но не успела я и шагу ступить, как мобильник в руке раздался звонком. С удивлением посмотрела на номер клиники.

Сердце тревожно забилось.

– Татьяна Юрьевна? Это Генрих Геннадьевич, лечащий врач вашей бабушки, – послышался из динамика напряженный голос мужчины, как только я сняла трубку.

– Д-да…? – только и смогла выдавить из себя, потому что дурное предчувствие заплеснуло меня с головой.

Мужчина молчал.

Пару секунд, но мне они показались больной, страшной вечностью.

– Татьяна Юрьевна, у вашей бабушки снова был приступ. Мы сделали все, что смогли, но спасти ее не удалось. Мы с вами понимали, что рано или поздно, это случится. Соболезную вам.

Слова обрушились на меня трясущимся небом, раскаленной лавиной, громом и грохотом. Всеми катаклизмами мира.

– Вы должны подъехать сейчас в клинику. Нам нужно подписать все документы. Татьяна, вы меня слышите? – пытался призвать к моему здравому смыслу мужчина, но все его слова доносились будто из-под толщи воды.

Я стояла посреди улицы, прижимая к уху мобильник, смотрела в одну точку и ничего не видела перед собой.

– Я не успела… – прошептала одними губами, когда рука с телефоном безвольно упала и повисла вдоль тела.

Я не успела.

Еще бы чуть-чуть, и у моей бабули обязательно бы появилась надежда. Я бы рассказала ей, что беременна. И что мы можем переехать. Что найдем способ оплатить экспериментальное лечение.

Но ничего из этого уже не случится.

Потому что я не успела.

Из глаз хлынули горячие слезы, а легкие опалило огнем от той боли, что отчаянно зарождалась внутри.

***

В тот долгий, наполненный ужасными событиями день, я не захотела возвращаться домой после клиники. Там меня накачали успокоительным, и даже выделили штатного психолога, который утешал пациентов в моменты утраты.

Мне не помогло ни то, ни другое.

На душе было пусто.

Брела по вечерним улицам города, боясь представить что будет со мной, если вернусь в квартиру и окажусь одна в четырех стенах.