- Если ты дуешься по поводу футбола, то я уже устал оправдываться.

- Марк, не повышай голос, у меня голова болит.

- Ты сама меня отпустила, ну сколько можно-то…

- Я не сержусь, с чего ты взял?

- С того, что ты сидишь, как на похоронах.

Я горько усмехаюсь.

- И что с того?

- С того, что я от души сделал тебе подарок, и хотел бы немного отметить…

- Ну так ты и отмечаешь, - выразительно киваю на почти пустую бутылку, которую Марк выпил в одиночестве.

Вена на лбу Марка начинает пульсировать, но он сдерживает себя. Плещет в бокал остатки вина и залпом осушает.

- Очаровательно, - говорю я, отправляя в рот крошечный кусочек пирога. – Там еще виски есть, если что… На футболе мало наливали?

- Я так и знал, что это из-за матча...

- Нет, Марк, это не из-за матча, это из-за тебя! – произношу и сама пугаюсь своих слов. Еще рано, не хочу, чтобы он знал о моих подозрениях. Пусть переживает, сомневается – знаю ли я правду или нет. Мне кажется, я вижу, как по его лицу скользит тень. Только не пойму, это тень раскаяния или недоумения?

- Лена, есть, что сказать – говори. Что за дурацкие игры?

- О нет, игры – это по твоей части, правда, милый? – Выразительно смотрю на часы. - Пожалуй, пойду спать. С годовщиной тебя!

Вижу, что он растерян. Видимо, по-другому представлял себе этот вечер. Топчется на месте и не знает, что делать – пойти со мной наверх или с видом оскорбленной добродетели остаться внизу и улечься на диване.

Я делаю выбор за него. Подхожу, чмокаю в щеку – все, формальности соблюдены, и сообщаю тоном, не терпящим возражений:

- Спокойной ночи, милый. Оставайся на диване, от тебя пахнет вином. Неприятно… Не переживай, еще отметим. - И уже удаляясь, бросаю ненароком. - Кстати, серьги – чудо!

Все-таки не выдерживаю, и тихонько выглядываю, чтобы посмотреть, что делает Марк. Он какое-то время стоит в растерянности посреди кухни. Потом чертыхается и лезет в шкафчик за виски.

Кто бы сомневался!

Усмехаюсь, закрываю за собой дверь спальни и включаю компьютер. В поисках правды я пойду до конца, и, кажется, знаю, как это сделать.

8. 7. Охота со львом

- Лена, да что с тобой происходит? – Рита отпивает чай и ставит чашку на блюдце. Даже этот легкий звон колоколом отдается у меня в голове. Устало потираю виски, бессонная ночь дает о себе знать. Рита – моя подруга со студенческих времен, а еще начальница. Конечно, ей неприятно, что ее лучший специалист сидит в состоянии душевной раздробленности.

Подозрительно кошусь на Риту. Рассказать или нет? Меня так и раздирают противоречия. Сама пока не решила, как относиться к сложившейся ситуации и, к тому же, боюсь, что не выдержу и разрыдаюсь, если озвучу свои подозрения. Но я так устала от этого кипящего клубка страстей внутри себя. Если поделюсь с ней, может станет легче?

- У меня проблемы в семье… - глухо начинаю я.

- С девочками? С Марком? Что случилось? – В голосе подруги столько искреннего сочувствия, что я не выдерживаю, глаза наполняются слезами. Рита мягко берет меня за руку. – Не переживай, ты можешь на меня положиться.

Выкладываю подруге все – про найденный волос, многоходовку с футболом, подозрительную разговорчивость Марка... Но в глазах Риты читаю недоумение. Она слушает молча, не перебивает, но, будто, отстраняется от меня. Может от того, что я не нахожу в ней сочувствия, плакать мне уже не хочется, да и собственный рассказ кажется скомканным и надуманным.

Смущенно замолкаю, ожидая ее реакции.

- Лена, - чувствуется, что Рита старается говорить, как можно мягче, - подумай о том, что это может быть просто совпадение.