Лечу вниз, пытаясь схватиться за что-нибудь, но ничего не выходит. Зажмуриваюсь, понимая, что сейчас случится неизбежное столкновение моего лица с асфальтом. Я уже даже готова почувствовать боль, но все заканчивается иначе.

Я падаю в объятия мужчины, и мне не нужно видеть его лицо, чтобы узнать.

Он него веет мощью, аурой силы и власти. А еще запах. Он пахнет все так же: тяжелым парфюмом, сигаретами и жгучим желанием. В этом он совершенно точно не изменился.

Расправляю плечи, откидываю волосы назад, уверенно (кому я вру?) поднимаю взгляд и смотрю прямо. Глаза в глаза.

Он по-прежнему держит меня за талию, и я готова поклясться, что прямо сейчас его пальцы оставляют ожоги на моей коже даже сквозь толстую ткань пальто. Я не понимаю, как мне объяснить его влияние на меня. Секунду назад все было в порядке, и вот появился он — и мир/мой мир летит в бездну.

Я держусь за его предплечья обеими руками, вцепившись так, будто вишу на краю пропасти и готова рухнуть туда в любую секунду. Если я еще не там.

Он изменился. Лицо стало еще более суровым, черты лица заострились. Смотрит на меня, а кажется, будто в самую душу. Тут по-прежнему темно, но мне представляется, что через этот колючий блеск непроницаемого взгляда я вижу какую-то теплоту. Крохотные искры нежности. Или просто мое воображение рисует картины, которых нет на самом деле. Да, наверняка дело в этом.

Стас облизывает губы, а я сглатываю так громко, что слышат четыре бугая-охранника за его спиной.

Несмотря на то, что Стасу сорок лет, он выглядит потрясающе — никогда и не дашь столько. Он мощный, сильный. Взгляд дерзкий, колючий. Нет, ему совсем не дашь сорок.

Он возвышается надо мной, с чувством собственного превосходства, и я сразу ощущаю себя той самой крохотной девчонкой, которая готова снова и в огонь и в воду, лишь бы за ним, лишь бы с ним. Его тело по-прежнему крепкое, без какого-либо намека на свисающий живот. Весь он будто создан из камня.

Костюм дорогой, их тех самых вещей, на которые не обязательно вешать ценник, чтобы дать понять — ты лишь ничтожество по отношению даже к костюму, не то что к самому мужчине.

Конкретно зависаю на нем, но и Север не двигается, сканирует меня взглядом с ног до головы и сильнее сдавливает пальцы на талии.

Я открываю рот в немом вдохе и чувствую, как мир кружится перед глазами.

Крупица здравого смысла верещит, семафорит мне о том, чтобы я, наконец, подобрала свою челюсть, а вместе с ней и достоинство, и двинула отсюда куда подальше. Бежать. Бежать — вот единственный выход из этой ситуации.

Чувствую усиливающееся давление на талию и непроизвольно повторяю движение, сдавливая руки Стаса сильнее.

— Босс? — басит тип позади Севера.

Я дергаюсь от звука чужого голоса, потому что все мое внимание поглотил мужчина напротив. Стас буквально поднимает меня в воздух и отставляет в сторону, как будто я бездушная мебель. Обычный стул, который мешает пройти.

Мужчина опускает руки, убирая их с моей талии, и я отшатываюсь от него, оказавшись без опоры. Он открывает рот, а я уже придумываю легенду, историю, которую расскажу ему, чтобы отвадить от нас с Тимохой. Подбираю слова лжи, готовая поклясться в любых грехах, которые не совершала, лишь бы он не узнал, лишь бы не догадался.

— Осторожней, красивая.

Ослепительно улыбается мне, подмигивает и уходит. Вслед за ним идут четверо амбалов, а я остаюсь одна в темном переулке.

Раздавленная, сокрушенная, обессиленная.

Снова, как и тогда.

Он меня даже не узнал.

Я для него никто. Ничто. Реально мебель. Лицо в толпе, которое он забыл, как только я покинула его дом и его жизнь.