- А я и не шучу, не расстраивайтесь, Диана, всё у вас наладится, - улыбка, как и прищур, исчезли с лица мужчины, он стал серьёзным и как будто старше, чем выглядел до этого, а в глазах застыла сталь, - ступайте, Диана, а мне пора ехать, - слегка кивнув головой в сторону ворот дома свекрови.

Спорить не стала, но, когда выбралась на улицу, а водитель повернул голову в другую сторону, незаметно бросила купюру на передние сидение и закрыла дверь, хромая, направилась к калитке ворот.

Машина позади тронулась с места, а я застыла с поднятой рукой над звонком.

А правильно ли я поступила, приехав сюда? Она же его мама, и как бы хорошо и тепло она ко мне ни относилась, скорее всего, станет на сторону сына. Нет, нужно уходить.

- Дианочка, - раздалось позади.

От неожиданности вздрогнула всем телом и резко повернулась к тому, кто стоял сзади меня, и громко ойкнула от боли в лодыжке, пошатнулась, еле удержалась на ногах.

- Диана, что с тобой? – испуганно вскрикнула свекровь, на чей голос я и обернулась.

Увидев беспокойство и теплоту в глазах женщины, не смогла ответить, позорно разрыдалась, словно маленькая девочка, которая заблудилась в лесу и осталась одна.

- Да что случилось? Девочка наша, да чего ты так плачешь? – горячие руки свекрови обхватили моё лицо, - да объясни же ты! Да что же это такое? Где Тарас, ты почему одна? – не справляясь с моей истерикой, которая всё-таки нашла выход и набирала обороты, свекровь пыталась добиться от меня хоть какого-то ответа.

Но когда ушей коснулось имя мужа, на радость Клавдии Павловны, я выпалила ответ на первый вопрос.

- Тарас изменил мне… с Надей, Никита его сын, - произношу, глотая горькие слёзы.

- Что? Что он сделал? – руки мамы Клавы плетьми повисают вдоль тела, взгляд растерянный, - Диана, да быть такого не может, ты, наверное, что-то не так поняла, да не мог Тарас так поступить, он же любит тебя!

- Я собственными ушами слышала, как Тарас назвал Никиту своим сыном, и даже не отрицает этого, - некрасиво перебиваю женщину.

Тарас и на самом деле не отрицал, он не стал оправдываться, говорить, что Ник не его!

- Ох! – зажимает рот ладошкой, - да что же он наделал? – осуждающе покачала головой, - а ну пойдём в дом, и ты мне всё подробно расскажешь, не стоит нам соседей посвящать в жизнь нашей семьи, - достав связку ключей из кармана сумочки, подошла к воротам, - давай, Диана, заходи, - распахнув дверь, кивнула головой во двор дома.

Хромая, проходя мимо женщины, зашла во двор, позади закрылась железная дверь в воротах.

- Что с ногой, Диана?

- Подвернула, когда убегала от Тараса.

На меня неожиданно обрушивается чувство стыда. Жалуюсь женщине на её же сына.

- Что значит «убегала»? Почему тебе пришлось бежать? – хватает меня за локоть, останавливает, заходит чуть вперёд, оглядывает мне в глаза, - он что, руку на тебя поднял? – смотрит с ужасом в глазах.

- Нет, мама Клава, он не поднимал на меня руку, он хотел объяснить, как так вышло, что у него ребёнок от моей сестры. Вот только я не согласилась слушать, мне…

Не договариваю, новый виток слёз встаёт комом в горле. Из сумочки раздаётся сигнал телефона, по мелодии понимаю, что это Тарас, поэтому даже не спешу доставать мобильный.

- Это он? – кивает сумочку, из которой продолжает раздаваться мелодия.

В ответ киваю головой. Он звонил мне всю дорогу, пока я ехала в такси, а вот сейчас вновь названивает.

- Не отвечай, позже я сама с ним поговорю и выясню, как он мог променять жену на ту вертихвостку? Ты уж извини меня, Диана, но по-другому я её назвать не могу, - сердито говорит женщина.