Чувствую, как кровь стремительно отливает от лица, а ладони становятся влажными.

Что тут, черт возьми, происходит?!

Разуваюсь и, стараясь не шуметь, крадусь по дому. В остальном здесь все как обычно. Никаких явных изменений. Даже кухонное полотенце висит на том же крючке. Да и посторонних звуков не слышно. Так откуда взялись эти странные туфли?

Бегло исследовав первый этаж, направлюсь на второй. Сама не знаю, чего я жду, но горькое чувство какой-то роковой неизбежности переполняет грудь. Адреналин баламутит кровь.

Тошно. Больно. Нечем дышать.

Миную лестничный пролет и, застыв на месте, снова прислушиваюсь. Поначалу слуха касается лишь тишина, но через пару мгновений я начинаю различать еще что-то. Негромкое, но вполне реальное…

Голоса.

Голоса, доносящиеся из нашей с Димой спальни.

Это подобно удару под дых. Будто лезвием по нервам.

Голова кружится. Пространство вокруг мажется и скачет. Почва стремительно уходит из-под ног.

Меня ведет и, дабы не упасть, хватаюсь за перила. Часто-часто дышу. Прижимаю ладонь к груди рвано выдыхаю. Там печет, как от огня. Внутренности плавятся, во рту невыносимая сухость.

Нет, он не мог… Не мог так со мной поступить…. Шестнадцать лет брака, двое замечательных детей и третий на подходе…

Дима не изменщик. Он не такой! Не такой…

10. Глава 10

Я отрицала очевидное до тех пор, пока это стало невозможным. Жизнь ткнула меня носом в мерзкое нутро моей, как мне казалось, благополучной семейной жизни, и пути назад больше нет.

Мне дико страшно. Но обманываться дальше я не могу.

Собираю в кулак силу воли и продолжаю путь. Двигаюсь в сторону нашей с Димой спальни. Туда, откуда доносятся приглушенные голоса – мужской и женский.

Шагаю медленно и осторожно, дабы не шуметь. Подкрадываюсь к полуприкрытой двери и прислушиваюсь. Сомнений больше нет: там точно мой муж. И не один, а с чужой женщиной.

– Димась, а поехали на Мальдивы? – веселый девичий голос острой бритвой режет по сердцу.

– Ну какие Мальдивы, малыш? Ты же знаешь, у меня работа… Да и жена не поймет.

– Ну милый, ну пожалуйста! Я очень хочу!

Следом слышится какая-то возня, а потом довольное кряхтение мужа:

– Да, Ясь, продолжай. Ты умеешь уговаривать.

– Ди-и-м… – тянет елейно.

– Хорошо-хорошо, – отзывается мой благоверный со сладостным придыханием. – Мальдивы так Мальдивы.

Стержень внутри меня надламывается. Осыпается и стеклянной крошкой царапает нервы. Жгучая обида затапливает грудь. Поверить не могу, что муж планирует отпуск с любовницей, лежа в нашей супружеской постели! Это плевок в душу! Это садизм какой-то!

А ведь нас с детьми он уже три года на море не вывозил… Все на занятость ссылался. То совет директоров его не отпускает, то очередной инвестор на пьянку зовет…

Господи! Какой же я была дурой! Верила его лживым словам, проглатывала его фальшь. В рот заглядывала, рубашки наглаживала, контейнеры с едой ему на работу собирала! А взамен что? Нож в спину получила! Завел себе молоденькую секретаршу и развлекается с ней почем зря! Предатель! Сволочь! Мерзавец!

Как он мог?!

Внезапно к горлу подкатывает тошнота, и я скрючиваюсь, с трудом подавляя рвотный позыв. Пищевод сокращается, мышцы живота дрожат, сердцебиение учащается. Уверена, беременность здесь не при чем. Мне просто настолько гадко от происходящего, что аж блевать тянет.

Первый порыв – расплакаться и убежать прочь. Забиться в угол и жалеть себя, все глубже и глубже погрязая в роли жертвы. Но следом за оглушающей обидой приходит ослепляющая злость.

Я была хорошей женой. И я, черт подери, не заслужила, чтобы об меня вытирали ноги!