- Я не вру. У меня есть муж. Я не имею привычки изменять, – несу полный бред, ибо давно приняла для себя решение расстаться с Адамом раз и навсегда. Но пусть сегодня этот предатель послужит мне хоть немного на пользу.

- Разберёмся и с этим, Ромашка, а поцелуй за измену не считается.

Я хочу возмутиться, что у мужчин и женщин в принципе разные понятия об измене. У меня вон личный пример имеется, но Илья просто вгрызается в мои приоткрытые губы.

И дальше уже нельзя сопротивляться. Он просто не позволяет. Если вчера чемпион ограничился поверхностным поцелуем, то сегодня углубился по самое моё сердце.

Илья, кроме рук, никак более меня не удерживал. Никакого грязного облапывания моего тела, только его невыносимо прекрасные чувственные губы. И между нами нет искусственности, всё так легко, словно это наш тысячный раз. Он красиво ведёт партию, я подчиняюсь.

«Ты моя жена, а значит должна подчиняться!»

Боль и дикий страх пронзают грудь. Нельзя быть такой доверчивой!

Отстраняюсь от Ильи, освобождая руки. Коротко ловлю его затуманенный взгляд, и тут же отворачиваюсь.

- Нам пора в лабораторию, – информирую спортсмена, морщась от звука собственного голоса. Звенит как разбитый хрусталь.

- Не так быстро, доктор Полина, – мгновенно реагирует Сириус, едва я шевелюсь в попытке слезть с его ног. – Кто такой Лёлик?

Да что напасть такая?!

8. Глава 7

Илья

- Кто такой Лёлик?

Полинка нервно на секунду закусывает губу и продолжает пытаться слезть с меня. Да только хрена бы ей кто позволил!

- Персонаж, кажется, польского мультика «Болек и Лёлик». А к чему этот вопрос?

Чего?! Какой, сука, мультик, если я этого блондина-задрота собственными глазами видел. Она снова дёргается к свободе, и я расслабляю захват. Пусть лучше отойдёт, а то за новую порцию этой фигни, которой она меня тут «кормит», хочется её просто сожрать.

Ромашка отпрыгивает от меня на метра три, и взяв с подоконника папку с моей историей болезни, прикрывается той словно щитом. От кого? От меня что ли?

- Илья Сергеевич, нам в лабораторию пора, – глухо напоминает Полина, не отрывая взгляда от пола.

Даже сам на всякий случай туда посмотрел, но ничего залипательного не нашёл.

- Илья Сергеевич,…

Да, блять, заебала!

- Ромашка, ты же против секса со мной?

Она тут же поднимает голову, и в её глазах сплошная паника. Пока точно против.

- Так вот не доводи до греха своим «Илья Сергеевич». В следующий раз раздену и трахну. Уловила мою мысль?

Встаю с тренажёра и подхожу к ней так близко пока её папочка не упирается мне в грудь. Ромашка продолжает смотреть только перед собой, где в районе моей шеи, поэтому приходится самому задрать её голову. Подхватив пальцами здоровой руки подбородок заглядываю в широко распахнутые глаза упрямицы.

- И кто же у нас муж?

Короткий испуганный вдох, словно я спросил нечто настолько запретное, что сразу смертная казнь. И нутром чую, это не спроста.

- Юрист. Адвокат… по разводам.

Она нервничает, и пытается снова отвести взгляд. Хрена ей лысого!

Позади нас буквально в шаге стена, поэтому уверенно подталкиваю Ромашку туда. Она хмурится от моего напора, да только я сегодня растерял всю нежность, когда вместо моего нежного цветочка пришла эта фитоняшка Алла.

- И значит любишь его? – аккуратно вжимаю в стену, которая теперь заменяет мне вторую руку.

Полине деваться некуда. Путь к свободе только через меня и наш занятый диалог.

Она не отвечает, и это охренительно замечательно. Не любит! Всё остальное в моём понятии – полная херня.

Не удержавшись от желания, скольжу большим пальцем по нежной коже щеки и ещё по чуть влажным и припухшим после нашего поцелуя губам. И снова торкает так, что я, кажется, сдохну, если немедленно не поцелую.