— Какого чёрта вы занимались этим здесь и кто вы вообще такой?! — девчонка аж краснеет в щеках от возмущения.

Что-то я совсем ничего не понимаю. На двери туалета явно была мужская фигура с перевёрнутым углом вниз треугольником.

— Милая, а где мне этим заниматься? На угол в коридоре нужно было помочиться?

— Да что вы...

Она явно намеревается начать истерику, но я её обрываю:

— А я, между прочим, новый уборщик! — тычу себя пальцем в грудь. — И я категорически против того, чтобы сотрудники испражнялись посреди коридора! Вам-то, может, и удобно, а мне потом убирать за вами! Что это у вас тут за порядки такие?!

— Для уборщика у вас слишком развязный язык! Должны помалкивать и старательно орудовать тряпкой! Как вас Антон Викторович вообще на работу взял?

— Никто не умеет драить полы так, как я! У меня, между прочим, диплом с прошлогоднего чемпионата по эффективному управлению шваброй!

— Что? — до чего же она смешно хмурит брови... — Вы сейчас смеётесь на до мной?

— Нет. Хвастаюсь!

Я вдруг, не задумываясь, делаю шаг к ней и трясу пальцами, чтобы брызги воды полетели на мою будущую подчинённую. Зачем? А фиг знает. Просто так обрадовался при виде неё, что во мне как-то сам собой включился режим озорного ребячества.

Еле держусь, чтобы не захохотать в голос, но при виде того, как девушка испуганно отскакивает от меня с широко раскрытыми голубыми глазами, словно умоляющими о пощаде, я как-то резко потерял желание веселиться.

3. Глава 3

Диана

Да он же смеётся надо мной! Кто впустил сюда этого придурка? В офис, в женский туалет в конце концов.

— Нет. Хвастаюсь.

Отвечает с такими хитринками в глазах, что мне становится не по себе. Он в своём уме? Такой молодой, красивый, прилично выглядящий... и такое дурачество. Бородку отрастил, лоск навёл, а поведение своё не контролирует!

А уж когда этот мужчина резко приближается ко мне и машет руками, у меня и вовсе кровь застыла в жилах. На секунду моё измученное испуганное сознание решило что это тот самый аноним, присылающий мне сообщения с угрозами. Что это какой-то его безумный удавшийся план добраться до меня.

Едва осознаю летящие мне в лицо брызги воды, но именно прохлада этой влаги помогает мне прийти в себя и посмотреть заново на уже не весёлое выражение лица незнакомца.

— Простите, если напугал. Хотел лишь разрядить обстановку, так как растерялся при виде женщины в мужском туалете.

— Это женский туалет, — голос предательски ослаб после пережитого испуга.

— Но я уверен, что на двери иная табличка...

Он растерянно указывает рукой в сторону той самой двери, но быстро берёт себя в руки, принимая теперь уже неожиданно строгий вид:

— И ваше отношение к уборщикам мне совсем не нравится. Это такие же люди, как вы. Они просто зарабатывают деньги себе на жизнь; и, кстати, ничего зазорного в мытье полов нет. Вы потом ходите и цокаете своими каблучками по мытой блестящей поверхности, и даже слова благодарности не скажете за чистоту своей подошвы. Не стыдно?

— Что же, я проверю таблички на дверях, но это не ваше уже дело. А вам спасибо говорить рано — в деле вас ещё никто здесь не видел.

— Вы весьма высокомерны. Вернётся бумерангом однажды — так и знайте.

— Угрожаете мне?

— Ни в коем случае. Просто делюсь жизненной мудростью.

Мудростью? Ну-ну. Раздражённо фыркаю и выскакиваю из туалета, цокая теми самыми невысокими каблучками, о которых мужчина только что говорил. Но прежде чем уйти совсем, осматриваю дверное полотно туалета: установленная табличка гласит, что это мужской туалет.

«Виталик, какого чёрта...», — ворчу мысленно на самого молодого сотрудника в нашем офисе. Именно Виталик Чудинов пару недель назад менял всю навигацию на этаже, так как прежние таблички уже изрядно истрепались от времени.