Последний раз я видела Филиппа, когда он стоял с приспущенными брюками, демонстрируя голый зад, и прижимал какую-то рыжую девку в углу своего кабинета. Он тогда даже не заметил, что кто-то вошел. Конечно. Его дама так громко простанывала имя мужа, что трудно за такими страстными охами услышать, как отворилась дверь.

Я опять испытала боль от предательства, и на глазах проступили слезы.

– Привет, – поздоровался он. – Как долетела?

– Хорошо, – не задерживая на нем взгляд, я вновь обратилась к детям. – Смотрите что мама вам привезла, – открыв чемодан достала для Ирочки тряпичную куклу, а для Вовки – конструктор. – Держите. Идите играйте.

Они побежали в комнату, а я отвернулась, чтобы повесить сумочку и холодно спросила:

– Что ты здесь делаешь? Где мама?

– Я отпустил её.

Еще одна предательница.

– Уходи. Твое присутствие здесь лишнее.

– Поля, нам надо поговорить, – он опустил руки и сделал шаг в мою сторону.

– О чем? О разделе имущества? Алиментах? – стрельнула в него уничтожительным взглядом.

– О нас.

Я не готова. Ни когда в моей голове полная каша.

– Не хочу и больше нет никаких нас, – сняв туфли, я прошла в ванную комнату и, включив воду, стала мыть руки. Пусть проваливает. Мне смотреть на него больно, не то что говорить. Да и что он скажет? Я люблю другую или ты меня не удовлетворяла и больше не привлекаешь, поэтому я нашел куда пристроить свою обглоданную за годы семейной жизни кочерыжку.

– Поля, послушай, – Филипп зашел ко мне и закрыв дверь, встал за моей спиной. – Милая, я знаю, что причинил тебе боль, – произнес он тяжелым, наполненным горечью голосом. – Но я люблю тебя и хочу все исправить.

Я остолбенела. Никак не думала, что он так скажет.

– Если любишь, то почему сделал это? Предал меня, – огненный комок прошел по горлу и в глазах и в носу нестерпимо защипало.

– Я не знаю. Переклинило. Поддался соблазну, а потом Марина стала шантажировать меня, сказала, что все расскажет тебе, если я разорву нашу с ней связь.

– Марина, значит, её так зовут. Бедный, я видела, как тебе пришлось мучаться. А остальные? Они тоже тебя шантажировали, – его оправдания смешны. Людка поведала мне, что Филипп у них первый ловелас в клинике, просто не говорила мне, чтобы не расстраивать. Подруга называется.

– Нет никаких остальных. Что ты выдумываешь? – его лицо в отражении зеркала наполнилось непониманием. – Неужели ты думаешь, что я бабник.

– Хватит врать, – я прищурилась. – Людка сказала, что ты с кем там только не крутишь.

– Да она завидует нам с тобой. У самой в личной жизни не клеится, вот и нас рассорить хочет. Поверь, Марина единственная с кем я… Я бросил её. Честно. Прости меня. Я люблю тебя, безумно, как и раньше, – он коснулся губами моего плеча и обнял за талию, но я настолько обижена, что не почувствовала ни толики счастья, от его прикосновений. Когда меня касался Фабио… – Давай забудем. Я не могу лишиться вас. Вы самое дорогое, что есть у меня, – он говорит так искренне. Что же мне делать? – Я люблю тебя. Я никогда не хотел причинить тебе боль. Пожалуйста, дай мне еще один шанс.

Я посмотрела на него через зеркало и по моей щеке скатилась слеза. Часть меня хочет простить Филиппа, поверить, что он правда сожалеет и что мы можем все уладить. Но другая часть все еще зла и обижена. Как я могу снова ему довериться?

– Мне нужно время подумать, – едва вымолвила я, переходя на шепот. – Мне нужно понять, чего я хочу. Мы можем поговорить в другой день? Я устала после перелета.

Я не учла характер бывшего, не терпящий отказов и вечно ждущий моментального с ним согласия.