Яркий, безапелляционный штрих, стирающий все сомнения, если они и были.
Видео заканчивается, замерев на экране последним кадром, а я стою, оглушенная и даже словно заторможенная.
Писк девайса оповещает о еще одном входящем. Бесстрастно, как робот, я смахиваю видео, чтобы прочитать:
"Хочешь еще? Можно повторить прямо сейчас".
3. Глава 3. Мир перевернулся
Планшет жжет мне руки, словно он ядовит. Я невольно разжимаю пальцы, и девайс выскальзывает из них.
Медленно и плоско планирует вниз, я провожаю его взглядом. Равнодушно наблюдаю, как, падая плашмя, у самого пола он наклоняется и углом втыкается в паркетный пол. На излом.
Бдыщ.
От сильного удара стекло экрана бьется, превращаясь в крошево, паутина трещин расползается дальше, к противоположному углу, и планшет гаснет.
Упс…
Но мне не жаль. Вряд ли я захочу пересмотреть…
Я даже не вздрагиваю, я почти не слышала звук удара, угадала его - в голове белый шум. Гудящий и оглушающий.
Я так и стою, подпирая плечом стену, смотрю на черный экран, а в голове на репите прокручивается вирусное видео.
Боже, как теперь его развидеть?..
Но эта мысль лишь фон, она не пробуждает меня от замороженного состояния, в которое я погрузилась, увидев всю эту грязь.
А через какое-то время, не знаю, сколько прошло, меня все же накрывает. Резко и внезапно накатывает острый приступ тошноты. От увиденной только что мерзости, от отвращения. От мощного, нокаутирующего ощущения предательства. От издевательского "Повторим?"
Вновь зажав рот рукой, я несусь в ванную, и меня сгибает пополам над унитазом. Выворачивает.
Жму на слив, и водоворот уносит все, что из меня вышло. Если бы можно было так же смыть все то, что врезалось в память…
Мой муж изменяет мне?!
Господи, не может быть! Нет! Не поступай так со мной!
Это не может быть правдой! Нет-нет-нет…
Мой Вадим не мог, просто не мог…
Это невозможно! Это какая-то ошибка. Жестокая, чудовищная ошибка. Это…
Конечно, ошибка…
Кувыркаться на камеру с какой-то…
В голове сама собой возникает, подсказывая, строчка из давно слышанной песни "Ну где же вы, ляди, утешьте дядю", но я не способна оценить иронию.
Я пытаюсь найти объяснение увиденному. И не могу. Мне не за что зацепиться.
Я все видела. Собственными глазами наблюдала, как под предлогом командировки мой муж уехал от меня и прекрасно проводит время с какой-то… бесстыжей распутной девкой. И делает это, даже не снимая одежды, которую ему купила я!
Меня подкидывает, и резко вставая, я случайно цепляю плечом флакон с его гелем после бритья.
Он падает в раковину, но не бьется. И это неожиданно меня взрывает. Будто кто-то снял меня с предохранителя.
Поддавшись порыву, я резким движением сметаю все флаконы и тюбики с его полки на мраморный пол.
И вместе со всем этим звоном разлетающегося стекла и стуком железных крышек, отскакивающих, как снаряды, от кафельных стен, сама срываюсь на крик. Истошный, отчаянный, пронзительный, переходящий в бурные истеричные рыдания.
Упав руками на раковину, зачем-то кручу кран, открывая воду. Как сделала бы, если бы хотела потоком воды заглушить звук.
Но я не хочу. Мне не от кого прятаться. У домработницы сегодня выходной, а больше в доме никого.
Муж где-то конкурит с белобрысой наездницей. На мой крик попросту некому сбегаться.
Даже соседи не придут. У нас их нет. Ни сбоку, ни сверху - безусловно, приятный бонус пентхауса с собственной террасой на последнем этаже элитного дома. Да и шумоизоляция качественная.
Так что никто меня не услышит. И я тихо вою, свернувшись калачиком на полу в ванной, убаюкиваемая журчанием воды.