Слава Всевышнему, Ксюша ни о чем не заподозрила. Долго я был примерным и верным. А потом начались срывы.

Хрен знает что творилось. Любил ведь только жену! С ней было кайфово. Но… то беременность, то после родов нельзя было, то малышка по ночам спать не давала.

В супружеской постели любовь стала редкой.

Я даже решил, что Ксюша больше меня не любит. Она не хотела ничего.

А я…

Да, я мужик, и мне нужен секс! Это нормально!

Услышал от неё, что я не мужчина, ничтожество — накрыло меня. Конкретно накрыло.

Решил доказать, что это не так!

Помню, как рвал на ней рубашку, впиваясь губами, зубами в мягкое тело. Как входил жёстко, резко, глубоко в неподготовленное тело. Как чувствовал, что она вопреки всему принимает, увлажняется, мне навстречу толкается, выгибаясь и имя моё громко выстанывая. Хоть отбивается и плачет, но в то же время подмахивает…

Её сопротивление дико завело, просто крышу снесло нахрен. Я всегда сдерживался с ней, жалел. А теперь… оказалось, что и ей так нравится.

А потом… она взлетела вместе со мной, с криком раненой чайки. Один раз, второй, третий… Я в этом состоянии ненасытен как варвар. Ксюша меня всего принимала, во всех позах, в которых хотел. И удовольствие получала со мной. Ярко, громко, влажно.

Но почему теперь у меня чувство, что вчера это было начало конца? Почему так тяжело на сердце? Липкий страх струится по позвоночнику.

Ксюша чувствует мой взгляд, открывает глаза, опаляя мгновенно ненавистью.

Тянусь к ней рукой, приласкать хочу свою кошечку, но она отшатывается дико, в угол забивается.

— Ты… ты… взял меня силой, Амир…ты меня изнасиловал…

9. Глава 12

Ксения

Боль распространяется до кончиков пальцев. Дышать получается мелко и рвано.

Тело тянет как после тяжёлой тренировки. Лицо стягивает от высохших слёз…

То, что случилось между нами вчера – просто безумие...

Я не нахожу себе оправдания. Не понимаю, как могла поддаться. Как могла допустить то, что случилось… Я, ведь, вырывалась. Царапалась брыкалась. Плакала, умоляла его прекратить!

Но потом…

Нет, лучше не вспоминать. Иначе буду презирать себя ещё сильнее!

А презирать я должна вовсе не себя.

Снова стреляю взглядом в мужа, который смотрит на меня с таким видом, словно сам не помнит, что наделал.

Но я помогаю ему вспомнить.

- Ты меня изнасиловал! – шепчу отчаянно.

Да, мне это видится именно так. Вчера мой муж превратился в зверя. Дикого, беспощадного. Хотя… быть может, не превратился, а просто впервые показал своё истинное лицо? Может, где-то глубоко внутри он всегда был именно таким? Жёстким, порочным, несдержанным? Его, ведь, возбуждало моё сопротивление… Ему понравились мои слёзы. Ему нравится подчинять!

- Кис, ты что несёшь? – Амир хмурится сильнее и снова тянется ко мне, пытаясь прикоснуться.

- Что я несу?! – голос дрожит, ломается. – Я говорю тебе правду, Амир! Я просила тебя не делать этого! Я тебя умоляла…

Муж стискивает зубы, запускает руку в волосы и смотрит с таким виноватым видом, что в душе невольно ёкает.

Мотаю головой как вышедшая из воды собака. Хочу сбросить малейшие проявления сочувствия к тому, кто меня предал!

- Ксюш, тебе всё понравилось! - он, всё же, накрывает моё запястье своей ладонью, и я вздрагиваю от этого прикосновения как от ожога. – Я знаю, в этот раз тебе было не просто «хорошо»! Ты, ведь, трижды…

- НЕТ! – перебиваю, не желая его слушать. Да, в какой-то момент меня предало тело, но Амру я в этом ни за что не признаюсь! Моя реакция совсем не оправдывает то, что он сделал со мной! Растоптал, предал, унизил! А потом ещё и силой заставил отдать супружеский долг! Да меня от негодования до сих пор колотит!