А в следующую секунду уже ощущаю, как она холодит мне ладонь.
Глава 4 Встреча с мужем
3 года назад
– Алина, открой! Умоляю! – кричит Макар и изо всех сил тарабанит своими огромными кулаками по железной двери пентхауса Вадима, в котором после чудовищной свадьбы спряталась я. – Нам надо поговорить.
Я дрожу. С обидой и болью смотрю на дверь, за которой стоит человек, который ещё вчера мне клялся в вечной любви, а потом предал и растоптал. Уничтожил до основания.
– Ты всё неправильно поняла! Это ошибка! Пожалуйста, не рушь наш брак!
– Не рушить брак?! – рычу я от злости и подбегаю к двери. Пинаю её ногой. – Ты серьёзно?!
Макар перестаёт молотить кулаками и уже тише, спокойней, с надеждой и болью в голосе говорит:
– Алина! Девочка моя, родная, любимая…
Его слова рвут мою душу на части, и я, словно раненый зверь, кричу:
– УХОДИ!
Что-то щёлкает между нами, лопается, как мыльный пузырь, и повисает в воздухе мертвечиной. Наступает оглушительная тишина. А в следующий миг её разрывает яростный крик Макара:
– АЛИНА, ОТКРОЙ ЭТУ ЧЁРТОВУ ДВЕРЬ! ИНАЧЕ Я ЕЁ ВЫБЬЮ!
Он разбегается, изо всех сил врезается в дверь плечом, и раздаётся чудовищный грохот. Железная преграда, отделяющая меня от взбешенного мужа, люто дрожит. Сыпется штукатурка. А удары и крики, становясь всё сильней, и быстрее сменяют друг друга.
Я сжимаюсь в комок, закрываю глаза, зажимаю уши руками, не желая ни видеть, ни слышать того, что здесь происходит.
– Лучше открой, – говорит мне спокойно Марина. Она сидит на диване, держит в руках кружку остывшего кофе и настороженно наблюдает за мной. – Ты же знаешь Макара. Он её правда выломает… Если полиция его не увезет.
Я делаю рваный вдох, понимая: подруга права. Макар рослый, высокий, с широким разлётом плеч и хорошо развитой мускулатурой. От него неспроста веет силой. Она в нём действительно есть. Вместе с упорством. И жарким стремлением добиваться поставленных целей всегда – несмотря ни на что.
Эта мысль проникает в сознание, и я, решительно сжав кулаки, открываю злосчастную дверь. В комнату тут же влетает Макар, запыхавшийся, раскрасневшийся и взъерошенный. Нервно озирается по сторонам, а когда замечает меня, тут же бросается с явным намерением сгрести в охапку, обнять.
– Не подходи! – жёстко бросаю я и отпрыгиваю от него в сторону. Толкаю ладонью дверь, и она с грохотом закрывается. Макар замирает, вгрызается жадным взглядом в меня, подмечая и нездоровую бледность кожи, и опухшие веки, и здоровенные синяки под глазами. – Говори, что хотел, только быстрее, и возвращайся туда, откуда пришёл.
Макар с силой сжимает свои огромные кулаки, но больше не предпринимает попыток ко мне подойти. Хотя от этого изнутри его так и ломает. А потом он делает вдох, зарывается пальцами в жёсткие чёрные волосы и говорит:
– Я безумно люблю тебя, Аля. И никогда не хотел изменять. Но то, что случилось ночью…
Марина встаёт с дивана и деликатно отходит на кухню. А Макар с болью и горечью продолжает:
– Я не понимаю, как это вышло. Я думал, что был с тобой! Но в голове какая-то каша… И я плохо помню, что было… – Он морщит лоб, потирает его своей большой широкой ладонью. – Вот мы говорим с отцом, потом я с ним прощаюсь, иду к тебе. По дороге меня перехватывают какие-то гости, а потом раз – и провал. Наверное, кто-то меня опоил… Голова до сих пор, как чугунная.
Он снова сжимает свои кулаки, в серых глазах пылает дикая ярость. А я замираю, боюсь даже дышать. Изнутри меня всю трясёт.
– Думаю, это происки конкурентов.
Перед глазами тотчас проносятся воспоминания о том, с каким упоением он вколачивался в ту официантку. Я снова вижу его перекошенное от наслаждения лицо и колко, язвительно отвечаю: