Он полюбил эту стерву... Как не прискорбно это осознавать.

Смотрю, и от этой картины все вокруг замирает, мир останавливается…

И все расплывается перед глазами.

Только потом замечаю, как крепко впиваюсь пальцами в сумку и совсем не дышу, пытаясь рассмотреть их силуэты. Горечь и боль полностью заполняют душу, начинаю захлебываться в ней.

– Размажу тварь! - с силой кулаком бью по сидению таксиста, заставляя его нервно вздрогнуть. Несмотря на его молчаливое осуждение, как безумная продолжаю повторять. - Я заставлю тебя страдать так, как страдаю сама. Размажу!

А затем прилагаю невероятные усилия, закрываю глаза и беру себя в руки.

Выдох-вдох.

Ведь месть – такое блюдо, которое подается холодным. В хладнокровном, трезвом, взвешенном состоянии.

Разве можно свершить расправу, поддавшись эмоциям?

5. Глава 5

Буквально через силу успокаиваю кровожадные мысли о расправе, насильно загоняя внутренних демонов обратно в теневую часть моей израненной души.

И только после этого хладнокровно концентрируюсь на дальнейшем наблюдении за действиями «любимого» супруга.

Сладкая парочка оформляет ДТП, после чего в обнимку направляется к машине женщины. Мой муж галантно открывает пассажирскую дверь, трепетно поддерживая любимую за локоть, пока та с удобством размещается на сидении. А сам, как ответственный мужчина, на которого можно положиться в любой тяжелой жизненной ситуации, занимает водительское место.

Какой заботливый оказывается мой супруг. Настоящий мужчина!

Внедорожник Кости так и остается припаркованным на том же месте, в то время как пара скрывается с места любовного преступления.

– Двигай! – отдаю команду водителю, и мы трогаемся вслед за белой машиной.

– Ну-ну… Поехал твой муженек утешать свою длинноногую модель, – таксист просто не в состоянии удержаться от издевательского комментария.

Да, для него довольно комичная ситуация: жена выслеживает собственного мужа, который развлекается в компании красотки-любовницы. Обхохочешься!

Если бы при всем этом не было так грустно, так больно и так невыносимо являться участницей этой драмы!

Мои мучительные мысли весьма кстати прерывает звонок на телефон.

Пока заняты слежкой, есть свободное время, чтобы принять вызов.

– Привет, дорогая. Завтра прилетаю, – тараторит сестра, не давая вставить лишнее слово, хотя бы «привет». Такая она у меня. Когда говорит – все остальные должны помалкивать.

– Скажи Косте меня встретить. Я много всего прикупила. Не дотащу. Столько чемоданов! В Париже – распродажи. Не знаю, чтобы я делала без нашего Костяныча! Золотой все-таки у тебя мужик! Ты такая везучая, Ир, что когда-то встретила его. Хочу и себе такого мужа, но где ж его найти? – продолжает разглагольствовать сестричка, как всегда веселая и жизнерадостная.

А я, прослушав ее монолог, наполненный лютой ересью и дичью, заливаюсь нервным смехом. Таксист, округлив глаза, с изумлением косится в мою сторону, затем издевательски крутит пальцем возле виска. А я, не желая слушать хвалебные речи по поводу мужа, просто убираю трубку подальше от уха.

Вскоре снова становится не до смеха, когда появляются горькие воспоминания об измене. Глаза увлажняются, а сердце опять сдавливает сильными тисками. Я не желаю больше плакать. Только не из-за Кости, поэтому рукавом со злостью утираю слезы.

После этого возвращаюсь к разговору с единственной оставшейся у меня родственницей.

– А ты как? Порадовала своего ненаглядного потрясающим бельём? – Инга делает голос более томным, чарующим, выведывая подробности моей интимной жизни.

– Да, он оценил, был в восторге… – говорю чистую правду, опустив некоторые подробности. Сейчас для таких разговоров неподходящий момент.