Холодный пот пробегает по моей спине. Сердце разгоняется до невероятной скорости, словно моторчик. Лёгкие на мгновение замирают на месте, и я начинаю задыхаться…

Мерзавец не должен был узнать о моём ребёнке, не должен был! Это всё ложь! Это всё неправда!

– Это не моё… – с трудом оттягиваю голос и что есть силы мотаю головой из стороны в сторону.

– Не твоё? – выкручивает бровь в вопросительном жесте. – А чьё, позволь полюбопытствовать?

– Моей подруги Анны, – произношу первое пришедшее на ум женское имя.

Пусть я несу какой-то бред – неважно. Главное, чтобы Воронцов поверил, что тест чужой.

Ведь если Воронцов поймёт, что я в положении, то моя жизнь кратно усложнится. Я не смогу просто так собрать свои вещи и уйти.

Он не тот человек, которого не следует недооценивать. Я уже говорила и повторю ещё раз: я совершенно не знаю, чего можно ожидать от Воронцова, а чего нельзя. Я не знаю, способен Воронцов отобрать у матери ребёнка или нет…

– Да? – усмехается фирменной ухмылочкой. – А я не знал, что у тебя есть подруга Анна. И давно вы дружите?

Воронцов совершенно не тот человек, которого легко обвести вокруг пальца. Он во всём ищет скрытый подвох и обращает внимание на любые, казалось бы, незначительные мелочи.

Боюсь, что в моей неуверенной речи он сумел разглядеть крупицы лжи.

– Недавно, – невольно сглатываю. – Мы познакомились около месяца назад в женской консультации. Сейчас она то ли на шестой неделе беременности, то ли на восьмой. Не могу сказать точно.

– Занятно, – облокачивается на косяк и смотрит на меня с некоторым прищуром во взгляде. – Ты, кажется, не говорила, что к тебе ходит подруга, – крутит в своих пальцах бумажную полоску и, выдержав небольшую паузу, добавляет: – И делает в нашей ванной тесты на беременность.

– Ой, – отмахиваюсь, – ты не знаешь, что значит быть беременной женщиной. Девушки в положении, особенно на ранних сроках, постоянно носят с собой тесты и делают их при любой удобной возможности, – несу полный бред, только бы заговорить зубы предателю.

Я совершенно не умею врать. За все пять лет супружеской жизни ни разу не возникало такой ситуации, в которой мне бы приходилось обманывать Диму. Я всегда стараюсь говорить своему мужу исключительно правду. Я считала, что наш брак держится на доверии, и не хранила от мужа никаких тайн.

И вот сейчас я смотрю в глаза человеку, которого ещё только сегодня утром называла своим любимым, и нагло вру. Вру, что ко мне приходила какая-то фантомная подруга и делала тесты.

– Да? А я и не знал. Думал, одного теста и консультации гинеколога вполне достаточно, чтобы понять наверняка, – ухмыляется, одним лишь своим видом давая мне понять, что он не верит ни одному моему слову.

– А ещё беременные едят мороженое с копчёной рыбой и всё это хозяйство занюхивают кремом для обуви, – произношу на выдохе и невольно прикусываю губу.

Ну всё. Дальше можно не стараться. Воронцов не дурак и наверняка сумел распознать в моих словах приторные нотки лжи.

– Ну, в принципе, ты права, – соглашается, чем изрядно удивляет меня. – Когда моя прошлая секретарша была беременной, она ходила по коридору с канцелярским ножом и отколупывала побелку со стен. А один раз самостоятельно разобрала принтер, достала из него картридж и нюхала краску, – смеётся, погрузившись в свои воспоминания.

Предыдущая секретарша Воронцова и в самом деле ушла в декретный отпуск. Не удивлюсь, что к этому событию Воронцов приложил свою руку. Вернее сказать, не руку, а немного другой орган, который мужчины очень часто используют вместо мозгов.