— Идём, — Платон больно схватил меня за локоть и потащила в сторону лифта.

А я не могла отказать себе в маленьком удовольствии. Обернувшись, я показала грудастой стерве за стойкой средний палец. Та мгновенно вспыхнула и покрылась красными пятнами. А на контрасте с рыжими волосами это выглядело очень некрасиво. Вот так-то. Получи фашист гранату. Хрен тебе, а не мой мужчина.

Широко улыбнувшись, я с удовольствием поняла, что мы с Платоном сейчас поднимемся в его номер. Администраторша тоже это понимала, и из её ушей чуть ли не дым повалил. Кажется, она была задета до глубины души моим ребячеством.

Но что только не сделаешь ради своего эго и конечно себя любимой.

Платон остановился возле лифта и нажал на кнопку вызова. Мы застыли в ожидании, а лифта всё нет и нет. Мужчина начал злиться и в нетерпении несколько раз бил по кнопке вызова.

Наконец лифт спустился, а его двери открылись. Платон снова меня схватил, затащил в лифт и нажал на кнопку двенадцатого этажа. Лифт тронулся и начал подниматься.

Мы стояли друг против друга, и я скромно опустила глаза вниз, скрывая триумфальный блеск в своих глазах. Чувствуя на себе раздражённый взгляд дядюшки, я не осмеливалась поднять глаза.

— Слушай меня внимательно. Мы сейчас поднимемся в мой номер. Но сразу предупреждаю, без фокусов. Ведёшь себя тише воды, ниже травы. Как только освободится первый номер, берёшь ноги в руки и сваливаешь с моих глаз, поняла? — заявил Платон.

— Да, — тихо пролепетала я, а сама стала закипать: «Как он смеет так со мной разговаривать?!»

Лифт остановился на цифре двенадцать, и мы вышли. Меня задевало то, что Платон не уступает, не считается со мной, грубит и оскорбляет своей холодностью, соблюдая дистанцию.

— Мне нужно сделать пару звонков и отправить несколько писем. Если услышу хоть писк с твоей стороны, то будешь ждать в холле, пока освободится какой-нибудь номер, — холодно бросил Платон.

Я согласно кивнула, хотя нам обоим известно, что в два счета меня пинками выставят под упругий зад с этого шикарного отеля, стоит Платону отойти от меня на два шага.

Да и кто мне позволит дожидаться освобождения номера?

Тут никто не страдает плохим зрением, и каждому постояльцу станет понятно, при первом взгляде, что у меня не хватит денег даже воду купить в этом месте, не то чтобы номер снять на всю ночь. Один лишь Платон ничего не видит. Он так легко проглотил мою ложь относительно подруги и сумочки, что мне даже стало смешно.

Неужели дядюшка настолько доверчивый, что поверил в мою маленькую ложь о том, что мне негде сегодня переночевать. Или же всё он прекрасно понимает и подсознательно хочет остаться со мной наедине?

А к чему это приведёт, не догадается разве что последний дурак. А муж моей тётки может быть кем угодно, но только не дураком. Платон открыл свои апартаменты ключ-картой и вошел внутрь, не дожидаясь меня.

Я быстро зашла за ним следом и остановилась, как вкопанная, прямо на пороге. Эти апартаменты — скорее президентский люкс.

Здесь площадь больше, чем наша с мамой квартира. Огромная гостиная, две двери вдоль стены и одна в конце гостиной. Скорее всего, это балкон.

Очуметь!

Я чувствовала себя такой везучей. Интерьер номера ошеломлял своей роскошью. Такое я видела только в телевизоре, а в жизни — никогда. Своими ногам отсюда я точно не уйду и не позволю вытравить меня, как жалкое насекомое.

Это люкс - наслаждение для глаз. Светлые тона, мебель, достойная королей, пушистый белый ковёр, красивая отделка всего пространства, открывавшегося глазам.

Одним словом — дорого-богато. Для тех, кто родился с золотой ложкой.