Другим женщинам Врублевский такое бы не позволил в отношении себя. Но Мотька! Его обожаемая Мотька!

Это точно были не капризы, не желание обратить на себя внимание и уж точно не манипуляции. Его жена так себя не вела никогда. И вряд ли могла внезапно измениться.

- Может, без меня всё сделаешь? - Стах, очнувшись от задумчивости, поднял хмурый взгляд на Андрея. - Прокатишься по Крыму. Поживёшь с размахом в санаторно-курортном комплексе "Mriya Resort & Spa". Поглазеешь на холёных девочек. Очаруешь тётушек астрофизической обсерватории в горах.

- Тётушек то зачем? - удивился Горанин и укоризненно покачал головой. - Я так понял, главная цель — сотрудничество с руководством Симеизского отделения Пулковской обсерватории на тему лазерного дальномера. Агрегат этот - большая редкость. Люди тесно работают с НАСА, а ты - тётушки!

Врублевский снова погрузился в размышления.

Очередную огромную программу с использованием спутников он задумал давно. Нужен был доступ к оборудованию, контролирующему эти самые спутники. Интереснейшая концепция. Горел, строил планы. С досадой дважды откладывал командировку из-за финальной стадии получения проекта разработки электронного секстана. А теперь единственная мысль, занимающая все мозги - это что за херня происходит с женой.

Вспомнился день рождения Костаса. Мотька - невероятная умница! Такой праздник сама отгрохала. И это несмотря на всю свою нестабильность.

Перед глазами встали пластилиновые репродукции. Клод Моне с его картиной «Впечатление. Восходящее солнце», цветущая Полинезия Поля Гогена, звёздное небо, лихо закрученное Винсентом Ван Гогом. Всё это — под музыку Винченцо Беллини и Клода Дебюсси.

Миниатюрная Ольга с маленьким морским рупором, в белом матросском платье и чёрных туфельках с набойками для степа захватила внимание детей. А это ой как непросто сделать.

Её голос завораживая приковывал к сцене:

- Это — я.
Моё имя — Антей. - начала загадочно и "зрительный зал" затаил дыхание...

- Впрочем,
я не античный герой.
Я — буксир.
Я работаю в этом порту.
Я работаю здесь.
Это мне по нутру. - гордо вела повествование...

- Подо мною вода.
Надо мной небеса.
Между ними
буксирных дымков полоса.
Между ними
буксирных гудков голоса...

Она трогательно цокала по полу, навевая мысли о Фреде Астере, короле чечётки.

Придумать её пригласить могла только до мурашек любимая Мотька! Чтобы у сына с друзьями (а также их родителей) были не только яркие впечатления, но и культурное образование, так лаконично сочетающиеся в спектакле.

От гордости и нахлынувшей нежности у Стаха защипало в носу. Моргнул.

Нет! В её расстройство по поводу беременности верилось слабо. Марина - хоть и молодая, но невероятно умная, не сидящая сложа руки, женщина. Были бы проблемы или сомнения, поделилась, и они решили вопрос, как обычно бывало.

Но об этом Стах, на фоне всех событий, додумался не сразу. А надо было. Вначале странное поведение жены будто обрубило способность с ней откровенно разговаривать, затем сын начал бесогонить, следом истерика и членовредительство Мотьки. Ну и со счетов не скинешь загруженность на работе, всё новые проекты...

Было чёткое ощущение упущенного момента. А также, что его прокляли. И он отчётливо понимал, в какой точке всё это началось...

***

Когда Стаху было три года, семья мигрировала в Польшу. Его отец — поляк, наследник богатой финансовой империи. Мама - обычная русская женщина. Дед был согласен передать отцу бизнес лишь с условием, что тот вернётся на родину.

Переезд Врублевский помнил плохо. Лишь то, что стали жить иначе.