- Просто не отталкивай. Это всё, чего я прошу. Жена женой, но ведь должна быть в твоей жизни женщина для любви, - покорно щебечет она.

- Хм, и ты решила, что эта женщина… - даю Викки произнести вслух плод её больного воображения.

- Я. Эта женщина я, Гектор. И десять законных жён не смогут пересилить то, что я чувствую к тебе. Любовь. Настоящую!

- Возможно. Только это не имеет никакого значения, - устало тру переносицу. – Проверь наконец, что со мной не так! Я лекаря позвал для этого!

- Возможно? – тихо гневается она и всё-таки измеряет мою ауру специальным устройством. – А наш ребёнок? Он тоже не имеет никакого значения?!

Встаю с кресла так быстро, что Викки пятится, сама того не осознавая. Прибор для измерения ауры противно пикает в её руках.

- Повтори.

Нутро просто разрывает от её тупости и от той боли, что я когда-то перенёс. Такое не то чтобы не хочешь вспоминать. Это хочется похоронить в сакральном месте. А тем, кто так неуважительно об этом говорит, вырывать язык за одно только упоминание.

- Ты обесцениваешь то, что между нами было, - дрожит её голос. Я слышу в нём боль. – Поэтому я хочу знать, нашего ребёнка ты тоже считаешь чем-то неважным?

- Он умер, Викки, - произношу, скрывая тяжесть на душе. – Это был выкидыш на раннем сроке.

- Умер, - опускает голову она. – А на каком сроке, неважно. Для меня он был!

Прибор измерения ауры пищит всё громче.

- Эта тема в прошлом. И не потому, что мне плевать, а потому что жизнь продолжается. Теперь успокой эту грёбаную железяку, и так голова раскалывается!

Викки смотрит на прибор и меняется в лице.

- Я позову отца, - тараторит она и разворачивается, чтобы убежать.

Хватаю её за руку.

- Дерьмо, в чём дело? Отвечай!

- Яд, - нервно сглатывает она. – Тебя пытались отравить, Гектор.

- Бред, - мотаю головой. – Что ещё показывает прибор?!

- Кроме яда больше ничего, - нервно заикается она. – Такие показатели характерны в случаях, когда яд был употреблён в диапазоне нескольких часов. Двух максимум. Надо позвать отца…

- Стой, то есть яд попал в организм два часа назад?

- Не раньше, да. Я бегом к отцу и обратно!

Викки на всех парах мчится вон из моих покоев, а я стою на месте, как вкопанный. Тело налилось свинцом, а разум самой настоящей ненавистью.

Два часа назад я был в гроте с Евой. Ел пирог, который она притащила с собой и так уговаривала меня отведать.

Неужели она посмела меня отравить?!

Я проснулась от угрызений совести и тошноты. Побежала в ванную, ополоснула лицо прохладной водой и посмотрела на себя в зеркало.

Если бы мне кто-то, когда-то сказал, что я осмелюсь добавить зелье в пирог для императора драконов, я бы покрутила пальцем у виска.

Впрочем, если бы мне предсказали, что я буду его женой – я бы тоже не поверила.

Кладу руку на пока ещё плоский живот. Меня тут же бросает в жар.

Как только меня привезут во дворец, лекарь наверняка будет меня осматривать, и беременность я от него не скрою никак.

И тогда Гектор придёт в полное бешенство.

Что случится после, он мне уже доходчиво объяснил. Меня ждёт изгнание в монастырь, потому что всё, что ему от меня надо – это наследник.

А с кем император драконов будет проводить ночи? Так в этом он и без меня прекрасно разберётся.

Сегодня выходной, занятий нет. Кэт и Нелли обе уехали по домам, проведать семью.

Всё, что осталось мне это с грустью паковать свои вещи, потому что я тоже сегодня уезжаю. И помимо того, что я снова буду в полной власти Гектора, мне точно будет не избежать яда газетчиков.

Радует, что сегодня суббота, ведь по выходным типография закрыта. И я не узнаю вплоть до понедельника, какую ещё информацию журналистам продали мои недоброжелатели.