Смачно выругавшись, Алексей снимает с себя женщину и волком смотрит на меня.
– Ты сама виновата, – слегка задыхаясь, цедит сквозь зубы, – В постели мужчине нужно чуть больше, чем унылое бревно.
Любовница старше меня лет на десять, довольно ухмыляется. Судя по тому, как пластично двигались её бёдра, наверняка более искусна в любви…
– Готовить умеешь, и мордашка смазливая, а больше от тебя никакого толку.
На губах Алексея змеится какая-то новая, жестокая ухмылка. Ретроградный Меркурий его клюнул в одно место, что ли?
– Чего застыла? Лучше займись делом – сама свой кекс сваргань. И ещё чего-нибудь, посерьёзнее. Жрать охота.
– Слушаюсь, мой господин, – отвечаю, скривив губы в подобии улыбки.
Я, может, и не любила его по-настоящему, но была очень привязана и верна. Всей душой стремилась принести в этот дом тепло и уют.
Сейчас я держусь, и всё же, всё же… Это очень больно.
– Вот и шагай на кухню. Хватит цепляться за сумку! Всё равно денег у тебя нет, и идти тебе некуда.
– Нет. Потому что ты одолжил всё, что я пять лет копила для переезда в Москву. Якобы на бизнес. Это и есть твой бизнес? – показываю на любовницу, которая явно упивается ситуацией, – Когда мне ждать назад свои деньги?
Скажете, я дура? Согласна. Но я действительно ему доверяла.
– Ага, щас. Расписки у тебя нет. Ты жила у меня и ела за мой счёт. Так что обойдёшься.
Всеми силами сдерживая слёзы, достаю телефон, чтобы вызвать такси, но Алексей, как есть, голышом, соскакивает с кровати и выхватывает его.
– Куда собралась?
Швыряет телефон в угол и угрожающе нависает надо мной.
– Ты останешься.
– Девушка, как вас там, успокойте, пожалуйста, своего возлюбленного, – отвечаю, обращаясь к обалдевшей незнакомке, а сама, вырвав руку, бросаюсь к телефону.
Экран разбит в хлам. Как же теперь монтировать сториз? И ноутбука у меня нет.
Гад!
Иду к шкафу, достаю сумку, с которой приехала в Москву, и скидываю туда свои немногочисленные вещи.
Я никогда не была барахольщицей, но, скорее, вынуждено, чем по убеждениям. Всё другим, а сама обойдусь и малым – так обычно поступают недолюбленные в детстве?
Сейчас это пригодилось. Впрочем, будь я долюбленной, возможно, и не попала бы в такую отвратительную ситуацию.
Иду в ванную, сгребаю все свои банки-склянки скопом в рюкзак. Подхватываю и пакет с продуктами, которые купила сегодня.
– Ну и куда ты пойдёшь?
Алексей уже нацепил штаны и стоит, навалившись на косяк.
– Нагуляешься – приходи, – говорит с нахальным прищуром в глазах, – Я кольцо приготовил, собирался сегодня предложение сделать.
Клинический идиот.
– Тебе есть, кому сделать предложение. Вон там, в постели дожидается, – отвечаю сухо и выхожу, хлопнув дверью.
Уйти-то ушла. И куда теперь?
Глава 2
Итак, что мы имеем…
Денег нет. Даже на самый дешёвый хостел.
Друзей, у которых можно одолжить или попроситься переночевать, тоже…
Надо найти мало-мальское жильё и какую-нибудь работу.
Взять микрозайм? На карту страшновато, так что ищу в телефоне ближайшую «живую» точку и бреду туда. Вот вроде бы вещей мало, а руки и плечи оттягивают…
Заведение, осчастливливающее деньгами страждущих, обосновалось в глухом дворе. Зябко ёжусь, и вовсе не от холода – рядом с дверью в полуподвальное помещение тусуется парочка мордоворотов настолько бандитского вида, что, увидев их лица, я предпочитаю ретироваться.
Иду куда глаза глядят, чувствуя себя чужой и в этом городе, и в этой жизни.
В голове пусто, как в высохшем колодце.
Полную прострацию время от времени взрезает, будто ледяной клинок, мысль о предательстве Алексея. Вымораживает изнутри, добавляя холодка неслабому февральскому морозцу…