Он встал с дивана, подошёл ко мне и, всё же утянув за собой, усадил себе на колени, предварительно плюхнувшись на мягкое сидение.

– Вот ты и озвучила то, что я пытаюсь до тебя донести. Ты – моя жена. Ты! И никто больше. А Юля – лишь мать моего ребёнка, который уже давно не с нами.

Он бесконечно бережно погладил мой живот и прижал меня к себе теснее.

– Я поговорю с мамой и решу вопросы с Юлей. Скажу, что больше тех сумм, которые она получала от меня раньше, переводить ей не смогу. А ты просто забудь об этом, я прошу. Ты же всегда была очень умной девочкой.

Власов растянул губы в широкой улыбке. Я ответила тем же, ощущая, как сводит скулы от того притворства, с которым старалась быть милой.

– Конечно, я забуду, – соврала, незаметно скрестив пальцы. – И да… поговори со своей мамой. Я не хочу нападок. Мне скоро рожать! Ты же не хочешь, чтобы и второй твой ребёнок пострадал?

Костя побледнел почти до синевы. Наверное, это было не слишком правильным – говорить о таких ужасах в попытке супруга. Но я поняла две вещи:

С Власовым нужно было общаться несколько не так, как я делала это раньше. А ещё – что мне придётся покопаться в прошлом собственного мужа. И я очень надеялась, что меня там не ждёт новых неприятных открытий.

Самым верным в сложившихся обстоятельствах показалось привлечь к данной ситуации мою лучшую подругу. Вера была рядом со мною с раннего детства. Я ей могла доверять, как самой себе. Стоило ли говорить, что как только она услышала о том, что я в красках ей поведала, Верка тут же бросилась копаться в интернете?

Она была своего рода книжным червём. Могла проводить в сети и бумажных фолиантах двадцать пять часов в сутки. А уж о въедливости, которая была отличительной чертой Веры, и вовсе можно было слагать легенды.

Однако, нас с подругой ждала неудача в том, что касалось той злополучной аварии. Ни единого упоминания про то, что подобное произошло в Италии с Власовым и его женой и дочерью. Ни крохотной новости об автокатастрофе, участником которой был мой муж. Словно по интернету прошлись метлой, которая вычистила всё досконально.

Зато в том, что касалось занятий Юлии, Веру ждал успех. И уже вечером того дня, когда мы объединились для поиска информации, подруга отправилась к этому чудо-стилисту без записи.

А я, оставшись дома, только и могла, что метаться из угла в угол в ожидании новостей, не представляя, что подруга может там нарыть.

Ответ пришёл сразу же после того, как Вера вышла от Юлии. Она просто написала мне фразу, от которой у меня мурашки по телу побежали:

«Мчу к тебе, всё расскажу! Но уже сейчас могу сказать, что эта курица говорит о твоём Косте, как о своём муже!»

Я только прочла эти слова как мир мой снова перевернулся.

Если так пойдёт дальше, эту беременность до положенного срока я попросту не доношу… Потому что тех событий, от которых нервы мои не выдерживали, становилось слишком много на один квадратный миллиметр пространства.

Дождалась Веру я с трудом. То металась по дому, перекладывая с места на место вещи. То садилась и начинала медитировать, уставившись в стену. И подгоняла, подгоняла, подгоняла чёртовы стрелки на часах, которые ползли по циферблату, словно улитки в сезон анабиоза.

Наконец, подруга ворвалась ко мне подобно урагану. Мы попросили принести нам чаю, и когда я убедилась, что рядом нет ни единой души, взмолилась:

– Рассказывай скорее!

Верка едва отдышалась, отхлебнула улуна и проговорила:

– В общем, о Косте она заговорила чуть ли не сразу. Сначала мы подобрали мне несколько вариантов одежды, потом она начала расспрашивать о моём житье-бытье. Ну я и наплела ей с три короба. Что мол, не так давно родила, что муж деловой человек, у нас часто разные поездки. Ну вот и она тут же подключилась. И если ей верить…