- В плане?

- Нина выросла очень привлекательной, и необычной, для небольшого городка. Конец восьмидесятых, потом девяностые, сам понимаешь, какое время. Дед пытался в бизнес, но его убили очень быстро. А отец мой, наоборот, нашел себя в этой новой жизни и быстро полез наверх. Имел уже небольшую банду, хороший загашник денег, хотя самому едва двадцать стукнуло. Обеспечивал мачеху и сводную сестру, баловал. Я помню, что он как-то мне бухой, когда я маленький был, рассказывал, что не мог решиться к Нине подойти. Что было у него куча баб, но Нина была каким-то лучиком святости и потому, самая желанная. И ни одна из этой кучи долго не задерживалась. А она тогда сошлась с парнем, который занимался математикой, очень увлекался компьютерами, тогда это всё только начинало развиваться. В общем, он собирался свалить заграницу, по приглашению на фирму уже. Союз развалился, надежды никакой на нормальную жизнь не было, ни у кого. И это был шанс жить не в нищете, не в преступности, а использовать талант и мозги с умом. И звал он Нину с собой. Замуж выйти и получить визу, а потом гражданство вместе с ним.

- Твой отец не дал ей уехать? - теперь уже Макс наливает себе.

- Да. Мужика её «неизвестные бандиты» за день до планируемого отъезда, избили так, что он стал овощем. Ходить не мог, не соображал. Никуда не поехал, естественно, сидел на шее у старушки-мамы, может умер уже, не знаю.

- А Нина?

- А Нину отец похитил. Просто забрал из родного дома, заявил её матери, что Нина теперь его жена. И всё. Увез в Москву. А потом появился я.

Макс молчит. Приподнимает брови, вздыхает.

- Ты бабушку свою-то видел? - говорит он, спустя небольшую паузу.

- Нет, там полностью были оборваны все связи. До меня только доходило что она обращалась в милицию тогда ещё. Ещё отфутболивали. И она от горя умерла. Но это всё остатки слухов, понимаешь. Что где поймал от кого. Потому я и думал, что Ника может быть их родней. Я о них ничего не знаю.

- Охренеть вообще! Как ты… жил?

Я улыбаюсь.

- Слушай, ну ребёнком ты нифига не понимаешь. Мы жили круто. Очень круто. Я знал, что все мои одногодки нищие, а я богатый. Я принц. Они идут в снег, холод в рваных ботинках в школу, а я проезжаю мимо на иномарке с личным водителем. Я жру такой шоколад, про который другие дети не слышали. У нас был "видик", первые телефоны. Я заграницей сколько раз был. У меня был миллиард игрушек, приставка. Я жил счастливо. У меня было офигенное детство, очень насыщенное. Но вот за этим счастьем было горе, я его не понимал. Я понимал, что у меня классный батя. Что он весёлый, богатый, у него куча знакомых, друзей, куча "тёть" крутиться вокруг него. Я думал, это няни а это были его "няни". А вот мама у меня скучная. Сидит, грустит, выпивает. Она не смирилась и не полюбила отца. Я мало что понимаю, о том времени. Мама чаще была дома, чем на улице. Не работала. Дом у нас был большой, но… я помню, что она иногда могла выходить, но с охраной. Я думал, что это для её безопасности, как у меня охрана.

- Ты думаешь, они её держали? Прям силой, много лет?

- Возможно. Я не хочу отвечать на этот вопрос, я не хочу знать ответа, на него сам. Как и на тот вопрос, каждый ли раз у них был изнасилованием? Я знаю только. то, у мамы родился достаточно поздно. Потому что предыдущие беременности были, ну, в трубу.

- Выкидыш?

- Да. В результате у мамы родилось только двое детей, я и младшая сестра моя. Марта. Марта не помнит ничего о детстве, и маму почти не помнит. Мы с ней и не говорили на эту тему. А я помню. Мне было одиннадцать. Я не видел, но я слышал, как они опять ругались. И как он её бил. И как она орала. А потом прекратила. А потом были какие-то люди среди ночи. Твой отец там был, шуганул меня, чтоб я не подглядывал. Какая-то суета до утра. Потом папа мне сказал, что мамы больше нет. И через два дня нас с Мартой отправили заграницу учиться. А прикрыть все его дела, легализовать и прочее, помог твой отец. И бабло, сворованное. Так что теперь он уважаемый бизнесмен, а раньше был бандосом и убийцей.