Выхожу из комнаты Алисы, в ванной умываюсь ледяной водой, чтобы не было видно, что я плакала. Глубоко вздыхаю, глядя на себя в зеркало.

Иду в комнату к мужу, наш зал. Свет выключен, но я понимаю, что Игорь здесь.

Он без особого интереса смотрит по телевизору выступление комиков. Яркий, красный экран освещает его безучастное лицо. Заметив меня, Игорь выключает звук.

Я присаживаюсь напротив, на низкий диван для гостей.

- Нам нужно обсудить наш развод.

- Ника, заткнись, - бросает Игорь так, будто я ему не жена а назойливая муха, что летает перед глазами. - Ни о каком разводе речи нет. Что ты хочешь, чтобы помалкивала?

- Что? - не понимаю я.

- Ты должна помалкивать. Отец не должен знать о том, что Алёна от меня родила. Макс держит язык за зубами, остальные, кто знает, тоже. Так что: что ты за это хочешь? - он косит на меня взгляд и закатывает глаза. - Блин, Ника! Думай живее, что тебе надо?! Телефон новый, повышение, не знаю, мультиварка. Чё тебе надо?

Мне кажется, это какое-то дурацкое кино. Может быть, я получила по голове сегодня утром и всё это мне кажется?

Но нет. Никакие мои глюки не могут быть столь жестокими как реальность.

- Игорь… ты шутишь?! Мы… разводимся. Мне ничего не надо. Нужно разобраться с тем, как мы будем жить дальше, с тем, как ты будешь общаться с Алисой и…

- Блять! - Игорь встает. Смотрит на меня сверху вниз. - Ещё раз, никакого развода я тебе на дам. И не умоляй.

- Тебе не нужно его давать, или не давать. Нас разведут и без твоего разрешения!

- Не разведут, у нас ребёнок.

- Детей оставляют с матерью.

- Если мать не алкоголичка.

Хмыкаю.

- Я вообще не пью, ты знаешь.

- А я найду двадцать свидетелей того, что ты бухаешь, что приводишь мужиков и трахаешься с ними на глазах ребёнка, - он пожимает плечами. - Свидетельских показаний будет столько, что тебя прав материнских лишат за аморалку. У нас сейчас органы опеки хорошо работают.

Я резко подрываюсь.

- Да никто не поверит!

- Я найму столько актеров, сколько надо. И пару альфонсов, которые будут рассказывать подробности ваших постельных приключений, и судье отслюнявю. Когда есть бабки вопросы решаются легко, Ника. Будто сама не знаешь.

- Ты с ума сошёл?!

- Это ты сошла с ума. Я сказал - мы не будем разводиться. По крайней мере, пока. Я пытаюсь быть тебе другом, но если я стану твоим врагом - ты пожалеешь. Я тебе житья не дам и Алису заберу. Так что, будь паинькой. О том, что у Алёнки есть ребёнок от меня, ты никому не скажешь.

- А тебе всё нормально? Совесть не мучает?! Ты сделал ребёнка на стороне, Игорь?! Как ты мог?! - у меня голос предательски срывается на истерику. - Зачем ты меня предал? Ты изменил, ты допустил это!

Игорь вздыхает.

- Мы пытались ребёнка зачать несколько лет. Сначала вхолостую, потом, когда я разрешил тебе это блядское эко от донора, коль ты такая больная и хилая, даже тут ты не смогла. Несколько раз не смогла. И потом родила, с трудом и девочку. Не пацана. Кому я передам своё наследие? Кого я учить буду? Она замуж выскочит и всё. Ни фамилии не останется, нихрена. И что мне было делать?!

Я хлопаю глазами.

- То есть… ты хотел, чтобы получился ребёнок? Это не было... случайным?

Теперь я ощущаю себя ещё больше преданной.

Униженной.

Разбитой.

Он. Специально сделал это. Он зачал ребёнка на стороне, потому что хотел, а не потому, что его окрутила Алёна.

Алиса ему не подошла. Не понравилась. Неправильный ребёнок. Пол не тот, родилась с трудом.

- Ника, если ты бракованная и не смогла родить мне нормального ребёнка, то что?! Я должен жить без наследника? - каждое слово мужа будто бьет меня ещё сильнее. - Как только отец помрет, я сделаю Костика своим преемником и в твоих услугах больше нуждаться не буду. Но ты не переживай, если будешь вести себя нормально, получишь хорошие отступные после нашего развода. И Алису не обижу. Привык я к ней, милая девочка вышла. Но это всё не раньше, как умрет отец. А жить он может долго, лет двадцать и больше. Так что, нам ещё долго жить вместе. «В горести и в радости», помнишь?