Провожу ладонями по предплечьям, вмиг покрывшимся гусиной кожей. Яркое воспоминание заставляет поёжиться. Всё предстаёт в ином свете. Неприступный замок пугает. Ровные домишки из тёмно-серого камня больше не кажутся милыми.

– Госпожа! – раздаётся за спиной звонкий голосок Олии, и я вздрагиваю от неожиданности. – Простите, я вас напугала!

Рыжик хлопает глазками, и с сожалением заламывает руки.

– Нет, нет, – качаю головой. – Ты ни при чём, я просто задумалась. Что ты хотела?

– Там, – она оборачивается и взмахивает рукой, показывая в сторону балконной двери. – Господин прислал платья, нужно выбрать, какое наденете на церемонию. Давайте примерим? Чтобы успеть подогнать по фигуре, если потребуется?

Платья, Бездна его раздери!

Сардар прислал платья!

Решил красиво упаковать свою новую игрушку? Так, что ли?

Зачем всё это? Кому нужен весь этот нелепый фарс? Хочет взять меня силой? Покалечить? Убить? Я стойко вынесу любые испытания и приму свою участь с достоинством!

Но он что, всерьёз думает, что я стану наряжаться и, будучи чужой истинной, при живом муже, послушно скажу ему «ДА» перед алтарём? Сделаю это добровольно?

С какой стати?

Успокаиваю внутренний вихрь бешенства от чужого самомнения и наглости.

– Передай своему господину, – отвечаю, щедро сдабривая голос ядом. – Что я не стану ничего примерять. И ни в каких церемониях и ритуалах участвовать не собираюсь.

Сказав это, чувствую внутреннее удовлетворение. Я довольна собой и полна решимости, чего не скажешь о мигом сникшей Олии, которая беспомощно хлопает глазищами, глядя на меня, и только и выдаёт, что:

– Ой! – прикрыв ладонью рот.

Суетливо приседает и пятится назад. Я же разворачиваюсь обратно, подставляю лицо и грудь ласковому солнцу, смотрю на простирающиеся внизу домики, чувствуя себя победительницей.

Не знаю, сколько проходит времени, до того, как за спиной хлопает балконная дверь и раздаются тяжёлые мужские шаги, после чего меня грубо хватают за плечо и разворачивают.

Упираюсь взглядом в алмазные пуговицы на чёрном камзоле, поднимаю глаза, обжигаясь об угольно-чёрный взгляд, в котором сейчас вся тьма Бездны:

– Принцесса изволит капризничать? – зло цедит Сардар. – Идём-ка поговорим о твоём поведении, Алана.

И, прежде чем я успеваю что-то ответить, он дёргает меня за собой, размашистым шагом пересекает балкон и вталкивает меня внутрь. Оглушительным стуком закрывается за спиной балконная дверь, отрезая нас от внешнего мира, и повисает зловещая тишина.

7. 7. Сделка

Алана.

В комнате прохладно, тихо и пусто. Вытягиваю шею, заметив два платья, аккуратно разложенных на диване у камина.

Ничего не говоря вслух, Сардар тащит меня туда, разворачивает лицом и бросает глухо:

– Выбирай!

То, что слева – из тончайшего молочного шёлка с тонкими бретельками и открытыми плечами, облегающего кроя с расширяющейся книзу юбкой, мой любимый фасон и цвет явно к лицу.

Платье справа классического А-силуэта, чёрное, как южное небо глубокой ночью, и так же, как звёзды на небе, на чёрной ткани мерцают мельчайшие кристаллы. Я уже успела заметить, что в Бладрии предпочитают чёрный… Но мне привычнее и милее сердцу светлые оттенки.

Проклятье! О чём я думаю! Злюсь на себя, дёргаю рукой, пытаясь высвободить её из крепкого захвата Сардара:

– Отпусти меня! – шиплю сквозь зубы.

Чем сильнее я выворачиваюсь, тем крепче держит меня Сардар, тем теснее притягивает к себе, пока, в конце концов, не оказывается у меня за спиной, намертво сковав мои плечи раскалёнными капканами своих огромных ручищ.

– Вы-би-рай, Ла-на! – рычит у меня над головой.