Чувствую себя брошенной.

Дмитрия Егоровича сегодня не видно. Филипп Александрович… - Филин Александрович, буду называть его только так! - забрал сегодня всю полноту власти и царит безраздельно.

С трудом втянулась в рабочий процесс.

Обед подкрался незаметно.

Умеет Филипп мотивировать людей, ничего не скажешь! Я втянулась, заработалась, и, когда ко мне подошёл Андрей, вздрогнула.

– Пойдём в кафе?

– Уже? - я с удивлением проморгалась, смотря на время.

– Да, я тоже чуть не пропустил время. Филипп Александрович молодец! Настоящий профессионал. Сразу видит всю картину и здорово вдохновляет!

– Муза, блин… - пробормотала я себе под нос.

– Что-что?

– Молодец, говорю! Филин Александрович!

В наступившей тишине мой голос прозвучал особенно громко.

Опять! Ну что такое, это же постоянный источник раздражения! Я снова покраснела. Чёртов Филин!

Филипп, который и попросил тишины минуту назад, чтобы сделать объявление, только приподнял бровь. Ещё раз попросил минуту внимания. И объявил, что, с опозданием, хоть и по независящим от него причинам, в честь встречи с таким прекрасным коллективом, будет корпоратив. В пятницу, чтобы все смогли отдохнуть и как следует познакомиться.

И пристально посмотрел на меня.

15. 15 глава

Ворота с трудом откатились, закрылись с гулким металлическим ударом. Высокие ступеньки, синие железные перила, белая пластиковая дверь.

Меня сбил с ног шестирукий, шестиногий оглушительный ураган. Братья. Невозможные, неудержимые. Они прыгают, вопят, хватают меня. Маленькие негодники, самые любимые! Всегда рады видеть меня, не учат меня жизни, не ругают, не разочаровываются во мне. Не предают.

В конце концов, именно ради них я и помирилась с отцом и бабушкой. Первое время нашей ссоры я видела мальчишек тайком - созванивалась с мачехой и мы где-нибудь встречались во время моих нечастых приездов домой.

Потом я вернулась.

И потихоньку - хотя и не сразу - восстановила общение с семьёй. С новой позиции. С позиции самостоятельной работающей женщины, которая никому ничего не должна.

Во всяком случае, это я так считала. Что считали бабушка с отцом - меня уже не волновало. Я слишком изменилась, чтобы принимать близко к сердцу чужие ожидания.

Я отдала детворе на растерзание пакеты с подарками, каждому свой, отдельный, и, на всякий случай ещё и подписанный - чтобы не разнимать потом драки. И отправилась отдавать родственный долг.

Мачеха, тётя Лена, суетилась на кухне. Она выглядела совершенно довольной жизнью. Мало-помалу она мягко и незаметно забрала в свои руки власть в доме, я бы не поверила, скажи мне кто это раньше. Среди таких любителей покомандовать! Отец в зале смотрел спортивный канал и ругался на защитников, полузащитников… кто там ещё бывает. Бабушка в своей комнате громко разговаривала по телефону, заглушая звуки сериала. Семейная идиллия!

Я подхватилась и принялась помогать готовить ужин.

Сейчас я старалась навещать их не реже раза в неделю, ну, может, в две. Встречи делала не очень долгими. Предпочитала погулять с мальчишками, чем идти сюда. Всё-таки, хоть я и выросла, и изменилась, и перестала так остро реагировать - мои родные не изменились совсем. Они всё ещё знали жизнь лучше меня, всё ещё давали мне советы, всё ещё выговаривали мне за недостойное поведение.

Просто больше я не чувствовала зависимости и знала, что могу уйти в любой момент.

Но старалась не доводить.

Вот и сейчас, во время совместного ужина, я попала под прицел.

– Ты уже не девочка, а до сих пор не замужем! Смотри, довыбираешься и останешься ни с чем, вот как Ленка.