Не знаю, зачем я расковыривала нанесённую рану. Задавая ненужные, по сути, вопросы. Ведь если была измена, то разве важно когда, как и по какой причине все случилось? Нет, конечно. Нельзя оправдывать предательство. Но мне нужно было знать правду.

Леша же продолжает смотреть такими невинными глазами, что это меня разрывает на части.

Вот и хочется узнать, как в любви можно признаваться одной, а сношаться при этом с другой. Причем кинуться на эту другую при первом же подвернувшемся случае.

— Если честно, я даже не помню. — признался он наконец, помрачнев. — Я перебрал с алкоголем, туго соображал. А утром обнаружил Сабину в моей постели и пришел в ужас. Прости меня, Рит.

— И весь этот месяц вы?

— Нет, — Лёша отчаянно помотал головой. — Клянусь, больше ничего не было. Я послал её к чертям тем утром и уехал. Сказал, что придушу, если вновь покажется мне на глаза.

— Боже мой, — потерла вмиг занывшие виски. Смахнула упрямо навернувшиеся на глаза слезинки. — А я ещё удивилась тому огромному букету роз, который ты притащил. И бриллиантовым сережкам. Святая простота, думала, что ты пытаешься меня порадовать без причины. А ты просто пытался заглушить больную совесть.

— Ну прости ты меня, Рит. Это же было всего один раз. И больше никогда не повторится. А Сабину я и правду урою, за то, что посмела испортить нашу свадьбу.

— Нет, Лёш, — покачала я головой и отступила на шаг. — Это не она испортила нашу свадьбу, а ты. Своими руками испоганил наши отношения. Уничтожил их. Вернее, кое-каким другим органом, но не суть важно. Говоришь, у вас было лишь раз? Считаешь, что если было разок и по пьяни, то можно все простить и забыть? Только вот есть изъян в твоей логике. Слышал старую шутку про то, что один волос на голове мало, а один волос в супе это много?

— Я тебя не понимаю, Рит. — Леша и правда выглядел несколько ошарашенным.

— Это я к тому, что одна измена — это ровно на одну больше, чем нужно! Одна измена это уже перебор и весомая причина для того, чтобы поставить точку в отношениях. Что я, собственно, и делаю. Между нами все кончено, Лёш. Теперь ты свободен. Иди окучивай свою Сабиночку. Она с радостью тебя примет, я уверена.

— Нет! — Леша сгреб меня в объятия. — Не хочу я её. Понимаешь, не хочу!!!

— Да? А твой член считает иначе. Стойку на нее он делает на раз-два, как я посмотрю. Так что ты вполне договоришься со своим младшим дружком.

— Я не отпущу тебя, Рита! — он прижал меня к себе, начав лихорадочно целовать лоб, виски, щеки. А меня мгновенно замутило от этого. — Замаливать грехи буду, на колени встану, если хочешь. Все сделаю, чтобы ты забыла о моем косяке. Но отпустить не смогу. И не проси. Я люблю тебя!

Я отчаянно пыталась вырываться, но никак не получалось. Слишком сильным был Лёшка. Не зря все же в качалку ходит.

Чувствовала себя мухой, без толку пытающейся выбраться из паутины. А Денисов все никак не хотел прекращать. Он упорно ломал мое сопротивление. Только вот какой в этом смысл?

Или он планирует проломить мне череп, вызвав амнезию? Ведь это единственный расклад, при котором я смогу с ним остаться. Во всех других — все для нас уже кончено.

Я с детства росла с убеждением, что измена — это то же самое убийство. Она убивает отношения, любовь, доверие и уважение. Все то, что свято, сводит на ноль. А убийц прощать нельзя. Так что прощение Денисову точно не светит.

Чуть успокаиваюсь, дожидаясь, пока мужчина потеряет бдительность. Коплю силы, пытаюсь подобрать юбку, чтобы дать себе свободу действий.

— Люблю тебя, — охамевший вкрай козел тянется к моим губам, а я изворачиваюсь и со всей силы вмазываю ему по яйцам.