Северная столица встретила меня морозцем и легким снегопадом. Но мне все было по душе. Любила я такую погоду.

Пока ехала от вокзала, старательно рассматривала городские улицы, пытаясь уловить неповторимую атмосферу Петербурга.

Напомнила себе, что завтра обязательно надо погулять по городу. Насколько погода позволит, конечно. Чтобы хоть немного привыкнуть к новой обстановке.

Квартира оказалась еще лучше, чем на фото. Что редкость, на самом деле. Обычно снимки мало совпадают с реальным состоянием жилья. А тут была настоящая конфетка: свежий ремонт, отличная меблировка, полностью укомплектованная кухня, классная душевая кабина.

Решив, что не прогадала, я подписала договор аренды на год. Чтобы точно уложиться. Мало ли, сколько времени уйдет на поиск своей квартиры, в которой возможно еще и ремонт потребуется сделать. Так что лучше с запасом иметь жилье.

Тем более что хозяйка попалась адекватная, и я уверена, что она пойдет навстречу, если я захочу съехать раньше оговоренного срока.

Я внесла квартплату сразу за два месяца, и мы расстались вполне довольные друг другом. После этого отзвонилась родителям, сообщив, что у меня все хорошо, и начала распаковывать сумки и коробки.

Обустройством я занималась добрую часть ночи и все следующее утро. И только во второй половине дня мне удалось выбраться в город и немного погулять.

А в понедельник, ровно в два часа я вошла в приемную при кабинете главного редактора журнала «Зеркало правды».

Минут десять я ждала в приемной, болтая с секретаршей, а потом меня пригласили войти.

Вздохнув и настроившись на собеседование, пусть и формальное, я подошла к двери на которой висела табличка:

Арутюнов Георгий Владленович

— Добрый день, — поздоровалась я, переступив порог кабинета и прикрыв за собой дверь.

— Здравствуйте, Маргарита, присаживайтесь.

Хозяин кабинета оказался грузным мужчиной пятидесяти лет, с пышными усами и намечающейся лысиной на макушке.

Он проводил меня требовательным, цепким взглядом, отчего я разволновалась. Было похоже, что мужчине я пришлась не по душе. Хотя ничего толком и не сделала.

Дальнейшие минут пять прошли в молчании. Георгий Владленович внимательно рассматривал мое резюме, а я отчаянно нервничала.

Не знаю, о чем там договаривался папа, но я почувствовала себя непрошенным гостем на чужом празднике.

— Маргарита, — наконец мужчина отложил документы в сторону и внимательно посмотрел на меня — Скажу прямо. Я терпеть не могу брать на работу сотрудников по знакомству и блату. Резюме у вас неплохое, но опыта совсем нет. И нужно проверить, на что вы способны в деле. Так что иных поблажек кроме приема на работу не ждите.

— В свою защиту хочу сказать, — внезапно мое волнение куда-то испарилось. Наверное, включилась защитная реакция организма. — Что я не просила о протекции, это была инициатива моего отца. Я вполне способна найти работу сама. И да, я готова доказывать свой профессионализм в деле, учиться, выполнять требуемую работу. Но если вам так претит моя кандидатура, давайте тогда не будем тратить время друг друга. Вы возьмете на работу нужного человека, а я найду место, где меня не будут попрекать протекцией.

После моего монолога в комнате повисло молчание. Арутюнов откинулся на спинку стула и нахмурился.

Кажется, я позволила себе лишнего. Но с другой стороны, я ведь права? Зачем мне такая работа, где мне будут трепать нервы, напоминая, что наняли по протекции. Я ведь и правда ничего не просила у отца. И если меня сейчас турнут, то папе расскажу все как есть. Чтобы не лез больше помогать.