– Он попросил у меня в долг.

– Он… Что?! Зачем?

Ответ Димы стучит в голове, но в этом нет смысла. Зачем моему отцу понадобились деньги? Я ведь говорила с ним совсем недавно, всё было нормально. Со своей карты я часто пересылала понемногу, ощущая вину за то, что оставила папу одного.

– У него котёл сломался, кажется. Честно? Я не сильно вникал. Он попросил одолжить денег, я согласился. Михаил Андреевич попросил не говорить тебе.

– И давно у вас с моим отцом секреты?

– Всегда?

Я не хочу этого, но всё же улыбаюсь на шутку мужа. Они спелись друг с другом, с первого знакомства нашли общий язык. Казалось, что это Димин папа, а не мой.

Вечно секретничали за спиной, сообщали всё постфактум. Аргумент у них был всегда одинаковый: мне не стоит волноваться, а мужчины сами разберутся. И точно так же, как и сейчас, Дима отправлял меня говорить с отцом, не желая быть посредником.

– И… Ты часто ему одалживаешь деньги?

– Всего пару раз, - муж отмахивается, словно это не стоит его внимания. – Каждый раз с боем пытаюсь убедить, что возвращать не нужно. Летом ему на заводе задерживали выплаты, тогда он чаще обращался. Тебе не о чем переживать.

– Почему мне никто не рассказал?

– Потому что ты сразу переживать начинаешь. Ты в больнице лежала, Тась, куда тебе ещё нервничать? А ты всё близко к сердцу принимаешь, начинаешь суетиться, словно без тебя решить не могут.

– Он – мой отец! Я имею право знать, что происходит в моей семье.

– Он – взрослый мужик. Я знаю, что ты его безумно любишь, но он сам отвечает за свою жизнь. Михаил Андреевич обратился ко мне, мы с ним решили эту проблему.

У меня чешутся руки от желания написать отцу длинное сообщение, но я из последних сил держусь. Я не хочу ругаться с папой, Дима прав – он взрослый, да и знай я, то всё равно бы обращалась к мужу за помощью.

Но разве мне нельзя просто рассказать? Хорошо, не во время беременности, которая была сложной сама по себе, но потом. Сейчас? Почему правда всегда хлёстким ударом бьет по мне?

– Тот… - в голове что-то щелкает, встает на место. – Та большая сумма, которую ты отправлял вчера, она была моему отцу? Дорогой котёл получается.

– Нормальный, - Дима сворачивает на парковку, не глядя протягивает мне телефон. – Проверяй.

– Что?

– Платеж. Ты ведь не глянула вчера на имя получателя, иначе бы сразу всё узнала. Поэтому проверяй сейчас.

Я сжимаю мобильник мужа, но не решаюсь разблокировать его. Вчера всё было на эмоциях, Дима сам открывал банковское приложение, показывал мне платеж.

Сейчас же такое ощущение, что я сама лезу и копаюсь в его секретах. Никогда таким не занималась, считала низким и подлым. То, что мужчина сам мне разрешил, ничего не меняет.

– Дим, что это за жизнь? Ты сам понимаешь, как всё выглядит? Я теперь буду всё время проверять твой телефон? Подозревать в обмане, не верить ни единому слову… Ты хочешь, чтобы я вернулась к тебе, но вот это, - я трясу телефоном в руке. – Это наше будущее. Я такого не хочу.

– Я тоже, Тась. Я хочу, чтобы всё было как раньше. Ты, я, Рус, никаких проблем, - муж оборачивается назад, улыбается сыну, который дергает ручками. Его взгляд всегда смягчается, когда дело касается детей. – Но я понимаю, что сам всё испортил. Готов потерпеть столько, сколько тебе будет нужно. Просто скажи, что тебе нужно.

– Мне… Мне нужно, чтобы ты оставил меня в покое.

Я давлюсь вдохом, когда Дима наклоняется ко мне. Обхватывает ладонями моё лицо, не позволяет отстраниться. У него холодные пальцы, пускают разряды по телу.

Я никогда не думала, что скажу подобное своему мужу. Эти слова бьют в грудь, душа протестует. Я понимаю, что всё делаю правильно, но при этом… Не могу отделаться от ощущения ошибки.