- О нет, потом у тебя уже не будет! – криво улыбнулся сосед, доставая из кармана пистолет, который тут же оказался направлен в «меня». – Передай привет своему отцу, урод!

«Вот и все», - пронеслась мысль в голове человека, который свесил голову, ослабил свою хватку, из-за чего бутылка с газированным напитком рухнула на пол.

Прогремел выстрел. Второй. «Я» был жив.

Подняв свой взгляд, герой сна увидел полицейского, что пристрелил соседа. Он что-то говорил, но протеже не слышал. Или не хотел слышать. Он остался жить, а этот урод умер. Полицейский помахал рукой, мол, надо выходить, после чего умчался на улицу. «Я» пошёл следом за ним.

- Что как жарко-то? – устало бросил протеже, а после взглянул в небо. – Боги, даруйте дождь…

А после… после послышался шум, земля затряслась, начала содрогаться. Повернув голову на источник шума, герой не с первого раза поверил своим глазам. Но вот со второго вполне. В конце улицы он увидел огромный огненный вал, который стремительно к нему приближался. Кожу начинало обжигать, причинять невероятную боль. Но чувство самосохранения толкало ноги вперёд, адреналин обогащал кровь.

Помчавшись со всех ног в сторону уже столь близкого метро, герой надеялся спрятаться там, где даже в самое жаркое лето было всегда прохладно. Он успел, добежал до ступеней, уже на его лице расцветала победная улыбка, как… он превратился в пепел. Не сразу, постепенно. Короткий вскрик. Болевой шок. Смерть.

Сначала сгорели все волосы, потом сошла вся одежда и кожа, обнажив мясо и кости. Глаза лопнули от жара, мясо закоптилось и пеплом унеслось вперёд. Дольше всех держались кости, которые повисли на перилах, но и они начали со временем трескаться, крошиться, испаряться.

Умерли все. Люди. Животные. Насекомые. Ничего не осталось. Земля погибла. Это был конец. Самый Последний День.

* * *

- Твою мать… - медленно я раскрыл глаза, в красках вспоминая свой сон.

- Опять кошмар? – сидел возле меня Сталер, который развернул стул спинкой ко входу, сложил на ней руки, и, судя по вмятинам на лице, тоже пытался поспать.

- Ага, - медленно кивнул я, он меня уже дважды видел после пробуждений от кошмаров. – На этот раз Последний День. Лучше бы не видел.

- Расскажешь? – с нотками заинтересованности поинтересовался мой собеседник, который полюбил слушать мои истории о прошлом, и приподнял одну бровь.

- Прости, дружище, - отрицательно мотнул я головой. – Но не в этот раз. Это слишком. Даже для меня.

- О как, - вздёрнул в удивлении брови старший охранник. – Ну ладно. Помню, ты мне как-то обещал ответить на один вопрос, если не захочешь рассказывать свою историю. Так вот, время настало! Хочу озвучить свой весьма интересный для меня, конечно, вопрос!

- Ну, спрашивай, - тяжело вздохнул я, после чего потянулся на своём стуле, разгоняя по окаменевшим мышцам застоявшуюся кровь.

- Вот вы, Изгои, - ткнул в меня пальцем Сталер, - храните много информации и технологий прошлого, которые нам бы помогли в выживании. Почему вы ими не делитесь?

- А знаешь, почему нас в самом начале прозвали Изгоями? – с хитрой улыбкой спросил я в ответ у него, сев нормально на стуле и скрестив руки на груди. – Можешь не отвечать, знаю и вижу, что ты не знаешь. Самый первый Изгой появился в тот момент, когда он начал укрывать технологии от ещё прогрессирующего общества прошлого, уже после Последнего Дня. Это произошло где-то… полторы тысячи лет назад? Точно не скажу. Одно знаю, с того дня всё стало куда хуже. Так вот, утратив множество технологических процессов, земляне на своих космических станциях довольно сильно откинулись в прогрессе. Да, некоторые высокие технологии остались, даже сейчас это видно, спустя тысячу лет регресса… но тогда их было больше. Так вот, люди уже тогда проявляли интерес не к тому, зачем они высадились вновь на планету Земля. Они снова начали делить ресурсы, перетягивать сферы влияния и тому подобное. История пошла по спирали. В итоге за первые пять сотен лет из-за мутаций, опасных зверей, нестабилизированного климата погибло три четверти тех, кто изначально высадился на планету со станций. От двадцати двух миллионов осталось лишь пять с половиной. По всей Земле. И они начали делить её между собой.