На мой прямой вопрос шаардан не ответил. Точнее ответил, но…

– Лучше присядь. У тебя выдалось тяжелое утро, а ведь уже скоро время обеда, – невесело усмехнулась Ринэль. Опустила свою широкую ладонь на мое плечо и слегка надавила, усаживая меня на стул. Что ж, я признательна ей за заботу.

Пять лет мне приходилось ухаживать за Мартой. Натирать её спину и ноги мазями, мыть ей голову, готовить, ведь сама она справлялась с бытом едва ли. У неё слабые руки, больные суставы… но не скажу, что мне было в тягость, но иногда… иногда очень хотелось пару дней отдыха. Дней, когда я бы ничего не делала, просто лежала.

Рэнель ловко накрыла на стол, сняла с блюда крышку и села напротив. Я улыбнулась ей, расстелила на коленях салфетку, развернула приборы. Каша пахла восхитительно, как и дымящаяся на тарелке рядом глазунья…

«Мы сейчас не в тех отношениях, чтобы я мог легко обсуждать с тобой мою семью. Понимаешь? Мне и без того с трудом даются откровенные разговоры, и ты… не тот человек, с которым я могу запросто поговорить о чём-то личном, которого могу посвятить в тайны своей семьи. Надеюсь, ты не воспримешь мои слова как оскорбление. Я старался быть максимально вежливым…» – невольно улыбнулась, вспоминая слова дракона. Это было забавно.

Да, мне было неприятно слышать подобное, но я быстро справилась с этим чувством. Серам, и правда, мне ничего не должен и прав в каждом своём слове. И то, что он старался быть вежливым – я чувствовала. Поэтому…

«Благодарю за прямолинейность и честность. Я не стану настаивать на ответе, но… поставьте меня, пожалуйста, в известность, если моя жизнь окажется под угрозой. Я буду признательна…»

Серам ответил мне лёгким поклоном и простился до утра. Я думала, речь о завтраке, но Ринэль услужливо напомнила мне о кое-чём важном.

– Тебе следует отдохнуть и… после трапезы придут… – сопровождающая странным образом замялась. – В общем, тебе помогут привести себя в порядок. Я не сильно понимаю во всей этой красоте и уходу за волосами и лицом, но есть те, кто тебе помогут.

– Эм… – озадаченно нахмурилась я. – А зачем мне «наводить красоту»?

Ринэль шумно втянула воздух носом, а я решила не томить себя голодом и поднесла ложку к губам… Мы редко ели кашу на молоке. Кашу из отборного зерна, а не дроблёных ошмётков…

– Ты забыла? Завтра собрание в сапфировой гостиной. Будут и другие претендентки… Все знают, кто ты такая и ждут твоего триумфального позора, но не я… Хочу, чтобы ты утёрла этим выскочкам нос. И поэтому попросила своих… знакомых помочь тебе.

– Неожиданно, – обескураженно вымолвила я, проглотив кашу, вкус которой не смогла распробовать в полной мере из-за слов сопровождающей. – Я так скверно выгляжу? – усмехнулась нервно.

Ринэль на секунду прикрыла глаза, потирая указательным пальцем переносицу.

– Нет. Но те девушки… ты просто не видела их. Они будут шушукаться за твоей спиной, смеяться над тобой, а я этого не хочу…

Я неожиданно растрогалась. Даже в носу защипало. Спешно потянулась к бокалу с водой и поспешила запить своё смущение.

– Спасибо… – поблагодарила сипло, взволнованно облизала губы, возвращая бокал на место. – Но мне всё равно, что подумают обо мне другие участницы этого нелепого отбора, я не собираюсь становиться… победительницей. Более того, не хочу, чтобы старший сын Повелителя думал… в общем, не хочу, чтобы он тешил своё самолюбие за мой счёт.

Ринэль усмехнулась, её глаза хитро сверкнули.

– Наоборот. Пусть увидит, что потерял, – протянула она заговорщицки. – Ты можешь не проходить этапы отбора, но выгляди при этом достойно, так, словно тебе и дела нет до остальных.