С тех пор я всегда завершаю спектакль этим моментом со звездой, и чудо происходит всегда. И я всегда опускаю глаза, потому что не справляюсь с впечатлением, которое получаю от выражения лиц в зале. Лица зрителей в этот момент такие – как у людей, которых точно никто не видит, которые всё равно при этом чего-то стесняются, волнуются и совершают сокровенную душевную работу. Понимаю, что нельзя подглядывать за людьми, когда они загадывают желание. А я думаю, что загадывают все, даже законченные прагматики.

Начинаю этот текст за десять минут до полуночи по калининградскому времени, а когда закончу, будет уже 31 декабря, очень длинный день. Бывают такие дни, которые получаются очень-очень длинными.

Уже рассказывал где-то эту историю, но расскажу ещё раз. Это новогодняя история. Наша дочь Наташа лет в шесть засомневалась, что Дед Мороз действительно существует. А мы всячески поддерживали в ней веру в Деда Мороза. Но она засомневалась, потому что все Деды Морозы на всех утренниках плохим гримом и потёртыми костюмами эту веру подрывали. И вот случилось событие, которое ещё на пару лет сохранило в Наташе веру в Деда Мороза: ей тогда было шесть лет, у нас стояла ёлка, все мы были вечером дома. Кажется, было 28 декабря. И неожиданно к нам зашёл Дед Мороз. Раздался звонок, я открыл дверь – а там Дед Мороз. Мы его не вызывали, я растерялся, Лена тоже растерялась. Дед Мороз зашёл, начал громким голосом, как обычно: «Так, кто это у нас здесь?..» А мы все были очень растеряны. И он шёпотом спросил меня: «А какая это квартира?» Я сказал. Он извинился, сказал, что ошибся дверью, и ушёл. А Наташа поверила, что это был настоящий Дед Мороз: он не просил её рассказывать стихи, не давал ей стандартные, оплаченные нами подарки, просто зашёл, извинился и ушёл. А ещё Наташа видела, что мы растерялись, не говорили ей: «Ой кто к нам пришёл!» Она видела, что мы были явно не готовы. И долго была уверена, что мы видели настоящего Деда Мороза.

Меня много раз спрашивали, есть ли у нас какая-то семейная традиция и особый ритуал, связанный со встречей Нового года. Нет. Единственно – мы всегда стараемся выпить рюмочку в тот момент, когда Новый год приходит в родные края, то есть когда Новый год встречают дорогие кемеровчане и все кузбассцы. Это происходит на четыре часа раньше, чем в Москве. Потом выпиваем по московскому времени, а потом я усиленно загадываю желание в последнюю минуту уходящего в Калининграде года. И это всегда происходит дома. Вот и всё.

Всё наше семейство разболелось. Уже четвёртый день дом похож на лазарет. Какая-то досадная инфекция, температура и прочие прелести.

Зато телефон молчит. Многие поразъехались в разные концы света. Большинство, конечно, на горнолыжные курорты. Не перестаю удивляться, как много моих сверстников стали вдруг горнолыжниками, теннисистами, аквалангистами.

Порадовал один приятель. Первого числа, днём, он поехал в супермаркет – в том состоянии, в каком за руль садиться, конечно, нельзя. В магазине купил всё, что было нужно для продолжения праздника, и уехал домой на такси. Третьего числа он понял, что машины нигде нет. И не мог вспомнить, как и каким образом ездил в магазин, а главное – в какой. Друзья видели, что он вернулся на такси. Короче, два дня он искал машину и сегодня нашёл, очень обрадовался и продолжил праздник. Молодец.

А вот мой французский переводчик, который отличается невероятной рассеянностью… Зовут его Арно Ле Гланик, ему хорошо за сорок. По профессии и по образованию актёр и философ, он очень рассеянный и очень француз. Однажды где-то в центре Парижа он припарковал свою машину, никогда её не нашёл, а через два года получил извещение и квитанцию к оплате за утилизацию.